#Розовым мелом

— Не надо, — прошу я, цепляясь за Илью и пытаясь его удержать, а то ведь зашибёт придурка — потом проблем не оберёмся. Князев отвлекается на меня на какие-то доли секунды, отчего пропускает летящий в его сторону кулак. Попадает скользяще, но задевает скулу и губу. Блин.

— Зои, вот сейчас реально не лезь, — раздражённо требуют, отпихивая меня и слизывая выступившую каплю крови. — Отойди на два метра. А лучше иди в машину.

Не ухожу, но послушно отступаю, видя, что переубеждать бесполезно. Обычно светло-серые глаза аж почернели, настолько его унесло куда-то не туда. Всё что мне остаётся — в плохом предчувствии хвататься за голову и каждый раз вздрагивать, когда этот олень, в смысле Артём, в запале упрямо лезет на рожон.

Илье быстро надоедает бессмысленное пинание груши. Улучив момент, он просто подходит вплотную к Гордееву, после чего тот, покрасневший, с хриплым свистом через стиснутые, испачканные кровью зубы сгибается пополам от удара в солнечного сплетение. Всё. Полный нокаут.

Князев, каков джентльмен, услужливо помогает ему присесть на ступени лестницы, придерживая. Потому что сам понторез уже и стоит еле-еле. Илья усаживает обмякшее тело, смахивает невидимую миру пылинку с его подпорченного брендового свитера и опускается рядом на корточки.

— А теперь слушай меня, — говорит он тихо и вкрадчиво, но я всё слышу и на расстоянии. — Я срать хотел на то, кто ты, что ты и кто твой папаша. Попробуешь сейчас рыпнуться и следующие полгода дышать сможешь исключительно через аппарат искусственного дыхания. Это ясно? — вместо ответа молчание, лопающиеся красные пузырьки в уголке рта и полный ненависти взгляд. Посторонние пальцы сжимаются на шее Артёма, заставляя того вжать голову в плечи. — Ясно, спрашиваю? — слабый кивок. — Умница. Дальше: увижу, услышу, узнаю или не дай бог подумаю о том, что ты приблизился к Зои ближе, чем за километр — сосать у себя будешь сам. Когда я переломаю большую часть твоих рёбер. Это тоже понятно? — новый кивок тоже пришлось выжимать силой. — Вот и отлично. Сиди, отдыхай. Минут через десять отпустит. Может быть. И рожу помой, а то всё тут зальёшь, — дружелюбно похлопав скрюченного Гордеева Илья преспокойно поднимается обратно на ноги, оглядывая топчущуюся у курилки толпу. Которая даже не дёрнулась, когда сокурсника лупили. — За товарища заступиться никто не хочет? — разумеется, нет. В элитной тусовке каждый сам за себя. Поэтому и собравшиеся на развернувшийся кипиш свидетели тоже не торопились что-то делать. Просто смотрели. Кто-то достал телефоны, снимая видео. — Я так и думал, — потеряв ко всем всяческий интерес меня настойчиво уводят, привлекая к себе. — Принцесса, поехали.

Поехали. Тут бы дойти ещё. Ноги — свинец, каждый шаг даётся с трудом. И всю колотит. Я очень хотела этого избежать. Очень. Артём, несомненно, заслужил возможности подправить свой мерзкий зажравшийся профиль, но какой ценой…

— Зря, — подаю голос только когда мы отъезжаем от здания МГУ. — У него правда отец не последний человек.

Чувак с детства уверен, что неприкасаем и может взять всё, что пожелает. Отсюда и моральное разложение, в совокупности с полным отсутствием хоть каких-то социальных рамок.

— А мне правда срать на это.

— Тебе уже попало, когда ты не с тем связался, помнишь? Зачем снова нарываться? Новых неприятностей хочешь?

— Ты забываешь: там я был в чужой стране.

— А какая разница?

— А разница в том, что не у него одного есть крутые знакомые. Ты не знала, что батя Мартына в девяностые занимался крайне мутными делами? Его конкурентов потом долго ещё находили в лесополосе. А теперь вот он начальник следственного отдела. Не растерявший старых навыков. Твой говнюк может одним утром просто исчезнуть и больше его никто не увидит.

Чувствую как по позвоночнику проскальзывает ледяная змейка ужаса. Всё это для меня слишком дико и далеко. Другой мир.

— В детстве были моменты, когда я боялась и тебя, и твоих друзей. Потом перестала. А сейчас опять боюсь, — признаюсь я.

Мою руку вслепую нащупывают, не отрываясь от дороги и крепко сжимают.

— Не стоит, принцесса. Никого не бойся. И уж точно не меня. Я в полной твоей власти. Целиком, до костного мозга.

Ой ли. Звучит красиво, но на деле ведь всё куда сложнее. Нежность, романтика — это просто чудесно, но за ней скрывается куча подводных камней, которые ещё всплывут. Когда придёт их час. Я знаю о чём говорю. Сама воспитывалась в этих порядках.

Илья не сложный человек. Наоборот, предельно простой по натуре. Но жёсткий. И имеющий определённые установки, которые волей-неволей перенял на генетическом уровне. Одна из таких установок: мужское слово — закон. Всегда, даже если оно может быть далеко не верным.