Розы и Револьверы

Не успела я разобраться, дверь комнаты громогласно скрипнула. Но почему-то вместо того, чтобы вскочить и приготовиться защищаться, я осталась сидеть к ней спиной и сжимать в руках огнестрельное оружие. Тихое рычание зверя окатило меня ледяной волной. Я проглотила разбухший в горле ком, поднялась на негнущиеся ноги и медленно обернулась.

Глава 7

Я, бывало, видела во снах жутких монстров, но то, что стояло передо мной наяву, не шло ни в какое сравнение. То ли собака, то ли волк с косматой тёмной шерстью, местами облезлой до голой шкуры, местами спутанной в колтуны, один глаз затянут белой пеленой, вместо второго сплошная порция тухлого фарша. Стоящие уши рваные, от одного осталось меньше половины. А вот от того, что я увидела на боку этой псины, неделю назад бы мне знатно поплохело.

Этого зверя очевидно жрали. Или стервятники, или черви, я не знаю. Не сами же у него порвались шкура и мышцы, повиснув кусками и обнажив пару рёбер. Фу мля, да этот волчара давно сдох! Какого хрена он стоит тут передо мной и пучит свой бельмовый глаз! Клиент кладбища домашних животных?

‒ А ну сгинь, нечистая! ‒ испугано велела я, обхватила обеими руками револьвер и наставила дуло на дохлого зверя. Знать бы ещё, как пользоваться этой пукалкой!

Уродливый волчара оттянул назад уши и зарычал.

Я нажала на тяжёлый спуск. Произошел выстрел и сильный удар в руки, но в зверо-зомби я не попала и только взвизгнула от оглушительного хлопка. Зверь помчался на меня.

Страх наполнил меня адреналином, и я машинально, вспоминая старые вестерны, когда ковбой взводит другой рукой курок, сделала так же. Но в этот момент зверь прыгнул на меня, и я рванула в сторону, одновременно нажав на спуск с большей лёгкостью. Раздался второй оглушительный хлопок, и я от испугу выронила револьвер. Дай бабе оружие называется, блин!

Волчара схватил зубами пушку, злобно замотал головой, отшвырнул, как Тузик грелку, и одним большим прыжком повалил меня на спину. Я всё же успела выставить руки и не дать зверю вгрызться мне в горло. Он рычал и клацал вонючей пастью, я усиленно оттягивала его от себя, ухватившись за шкуру на шее, но то ли дури у этого зомбо-волка было не меньше, чем у вампиров, то ли я со страху дала слабину.

Набрав полную грудь воздуха, рыча от натуги, я почти перевернулась со спины на бок, вцепилась зубами в волчью глотку и замотала головой так, что чуть не вывихнула шею. Клыки очень удачно удлинились за секунду до.

Зверь вырвался не сразу, я успела изрядно порвать его дохлую плоть, одним большим прыжком отлетела как можно дальше и теперь брезгливо отплёвывалась от шерсти и тошнотворно горькой, вонючей крови.

‒ Что, мало?! ‒ крикнула я, действуя на опережение. ‒ Ещё помахаемся или сгинешь по-хорошему, фамильяр хренов?!

Дохлый волк помотал головой, будто оценивая нанесённый мышцам шеи урон, и тут зыркнул на меня, навострив уши.

‒ Чего ты так на меня смотришь? ‒ насторожилась я, подумала и добавила: ‒ Фамильяр… Хренов.

Мёртвый зверь склонил набок голову и удивлённо буркнул. Бельмовый глаз быстро двигался в глазнице, осматривая меня, наверное, так же внимательно и недоумённо, как я его хозяина. Наконец, навострённые рваные уши немного опустились, голова приподнялась, а нос стал судорожно принюхиваться.

‒ Так ты и вправду фамильяр? ‒ догадалась я, не особо понимая, чем это меняет дело. ‒ Я ж просто ляпнула. Ну… Очень приятно, а я вурдалак. Новообращённый… И что будем делать дальше?

Волчара, походу, думал о том же. Если мёртвые звери вообще умеют думать. Всё так же принюхиваясь, он медленно приблизился, настороженно потянулся ко мне мордой, и я рискнула протянуть к нему руку. Фамильяр обнюхал её, сел и продолжил осматривать меня, как будто действительно прикидывал, как нам дальше быть и стоит ли мне доверять.

Вообще, если так подумать, у него есть на то причины, ведь я напала первой. Точнее, пальнула в него из револьвера, и с его стороны это могло показаться необоснованной агрессией. Интересно, откуда он знает, что огнестрельное оружие ‒ опасная штука? Видать, есть горький опыт.

‒ Я не буду больше в тебя стрелять, ‒ рискнула я предложить мировую. ‒ Только и ты меня не трогай, окей? В смысле, хорошо?

Фамильяр чисто по-собачьи склонил голову и пристально вгляделся мне в глаза. Оценивает мою искренность. Если честно, меня уже почти ничего не удивляет. Я только что чуть не перегрызла глотку восставшему из мёртвых волку, однако борющемуся за свою «жизнь», так почему он не может быть существом разумным или просто не по-звериному смышлёным? В нашем, европейском, фольклоре фамильяры служат всяким там ведьмам и колдунам, а значит, интеллектом всё же должны выделяться. Интересно, а этот пёсель, случайно, не ищет подработку?

‒ Слушай, ты не знаешь, как отсюда выбраться? Помоги мне найти выход, а то я тут заплутала.

Мёртвый волк ‒ я всё же решила, что это волк, а не собака ‒ вскинул голову и издал странный звук, как будто возмущённо фыркнул. Надо же, надо же, забавно! А мне этот зверюга начинает нравиться.