Розы любви

— Наверное, добыв все серебро из этой пещеры, Уилкинс решил проверить, нет ли по соседству еще одной такой же.

Они один за другим нырнули в лаз и оказались в меньшей по размерам пещере, стены которой также были усеяны кристалликами кварца. Должно быта, ее открыли недавно, так как мест, где куски кварца были отбиты, здесь оказалось немного.

Когда Никлас поднял свечу, чтобы оглядеть потолок, ее свет упал на острый выступ кварца, словно бы обернутый многочисленными серебряными нитями.

— Эврика, — тихо произнес он. — Вот мы и нашли нетронутый кусок проволочного серебра.

Оуэн подошел и тоже посмотрел па сверкающие кристаллы.

— Красивая штука. Даже жалко ее ломать, правда?

— Правда, по мы должны взять се с собой в качестве образца. Мы покажем это мировому судье, который наверняка никогда не видел проволочного серебра. Отличное доказательство в пашу пользу!

Оуэн принес с собой несколько небольших инструментов. Вынув их из кармана, он начал осторожно отбивать кварцевый выступ от потолка пещеры.

— Это непростая работа и требует времени, — заметил он. — К тому же проволочное серебро, наверное, нередко скрывается в середине такого вот пучка кристаллов, а не снаружи, как в нашем случае, и его не так-то легко заметить. Думаю, Уилкинс работает здесь уже не один месяц, каждый раз выкраивая для этого всего по нескольку часов, чтобы никто не заподозрил, чем он занимается.

Наконец Оуэн выломал кусок проволочного серебра вместе с кристаллами кварца и протянул его Никласу.

— Это принадлежит тебе.

Сверкающий обломок был размером с яблоко, только значительно тяжелее. Чтобы хрупкие кварцево-серебряные шипы не обломились, Никлас завернул его в носовой платок и только потом засунул в один из глубоких карманов своей куртки.

— После того, как мы выберемся отсюда, ты поедешь со мной в Суонси, и мы оба пойдем к судье и дадим письменные показания под присягой. У моего стряпчего уже все готово, чтобы потребовать судебного предписания о расторжении договора об аренде. К завтрашнему утру шахта уже будет закрыта.

Оуэн наморщил лоб.

— Погоди. Я не для того тебе помогал, чтобы все шахтеры остались без средств к существованию.

— Конечно, — успокоил его Никлас. — Я сразу же найму их всех за ту же плату. Они смогут работать и в шиферном карьере, и на прокладке рельсового пути. Без работы никто не останется.

Оуэн кивнул, потом лег и молча заполз обратно в лаз. Никлас автоматически последовал за ним, поглощенный мыслями о своих проектах. Вскоре они уже добрались до главной галереи и двинулись в обратный путь. Проходя мимо входа в штрек, который вел в новый забой, они услышали приближающиеся шаги — по штреку шла группа шахтеров.

— Я всегда хорошо чуял рудничный газ, — заметил Оуэн, — и сейчас могу точно сказать: в воздухе его стало больше, чем когда мы только что спустились. Еще немного — и нам пришлось бы гасить свечи и пробираться к выходу в темноте. Должно быть, кто-то из ребят почуял неладное и уговорил остальных уйти из забоя.

— Может, и так. А может, кто-то из ребят попросил остальных выйти, чтобы применить старый шахтерский способ — зажечь газ, а самому лечь на землю, чтобы огонь прошел над ним.

— Иногда так делают, но надеюсь, что у парней хватит ума не применять этого способа здесь. Из-за жадности Мэйдока рудничных стоек тут раз-два и обчелся — большую их часть убрали, чтобы использовать в новых лавах. Совсем немного надо, чтобы потолок здесь обрушился. Да еще угольная пыль может изорваться.

Никлас сказал себе, чти опытные шахтеры, конечно же, не станут рисковать в таком опасном месте, однако невольно зашагал быстрее. Он знал по собственному опыту, что дураки есть везде. И когда они с Оуэном наконец дошли до дна шахтного ствола, где их ожидала бадья, вздохнул с облегчением.

В это мгновение где-то в штреках за их спинами прогремел взрыв. Они оцепенели. И тут до их олуха донесся истошный вопль, а затем по штрекам прокатился ужасающий гул. Потом землю под их ногами потряс еще один взрыв. Смертельно побледневший Оуэн воскликнул:

— Господи, помоги нам! Это обвал!

Никлас посмотрел на бадью и попытался найти способ, как подняться на ней вдвоем. Однако уже через секунду понял, что это невозможно. Схватив Оуэна за руку, он подтолкнул его к бадье.

— Сначала ты, ведь у тебя есть семья. Оуэн, мгновение поколебавшись, вырвал руку.

— Нет!

Никлас хотел сказать, что взрывы, может быть, до них и не дойдут, но не успел. Не теряя времени на разговоры, Оуэн взмахнул своим мощным шахтерским кулаком и ударил Никласа в челюсть.

Этот неожиданный удар застал того врасплох. Хотя Никлас и не лишился чувств, в глазах у него потемнело, а колени подогнулись. Он попытался было протестовать, когда Оуэн впихнул его в бадью и сжал его пальцы вокруг каната, по все было тщетно.