Розы на стене (СИ)

Когда я вышла, отец Гюнтера выглядел уже не таким злым, наверное, сын пояснил, что брачных претензий от меня не будет, а если и будут, то их с легкостью можно проигнорировать. Стояли они наособицу от остальных двух иноров и, судя по тому что от них не доносилось ни звука, озаботились пологом тишины. Не знаю, что за секреты они обсуждали, но и знать не хочу. Я, подчеркнуто не обращая на них внимания, прошла к Циммерману с Вайнером, хоть ничего хорошего не ожидала и от этих.

– Инорита, разве так можно? – не разочаровал полковник.

– Нет, я понимаю, некоторые офицеры в стремлении достичь максимально точного выполнения приказа идут на весьма странные ухищрения. Но вы-то… Вы-то должны понимать, чем заканчиваются ночевки молодой красивой девушки у молодого полного сил мага.

– Браком? – предположил Вайнер, глупо хихикнув. Циммерман посмотрел неприязненно, и тот сразу подавился смехом.

– Вам повезло, что Вайнер засвидетельствовал, что ничего не было, – продолжил полковник, словно его никто не прерывал.

– А если бы нет? Женская репутация – такая хрупкая штука, знаете ли… Гм…

– Он нервно хмыкнул, наверняка вспомнив, что у настоящей Ульрики она уже давно разбилась.

– Нет, мы с инором Вайнером, конечно же, никому ничего не расскажем, не волнуйтесь, но и вам нужно быть поосторожнее. В конце концов, у вас есть своя комната, прекрасная комната, защищенная не только заклинанием, но и усиленная решеткой.

– Которая жутко дребезжит всякий раз, когда кто-то пытается вскрыть заклинание, – заметил подошедший Гюнтер. Его переговоры с отцом закончились, и не сказать чтобы они оба были расстроены результатом. Штаден-старший чуть прищурившись смотрел на меня, и от его взгляда появились самые плохие предчувствия. Уверена, у тех, на кого он так смотрит, непременно случается что-то нехорошее.

– И что, что дребезжит? – возразил полковник.

– Напротив, дополнительный сигнал.

– Почему не призвать к порядку офицеров в своем гарнизоне? – процедил Штаден-старший.

– Ночью никакого дребезжания в окнах целительской быть не должно.

– Это же Брун! – со священным ужасом сказал полковник.

– Знаете, сколько раз я его наказывал? Да я со счета сбился.

– А уж сколько раз гауптвахту восстанавливали…

– опять хохотнул Вайнер, поймал злой взгляд Циммермана и попытался исправить положение: – Нет, вы не подумайте, что Брун – такой уж злостный нарушитель. Да, он некоторые положения трактует вольно, но если бы леди Штрауб не захотела, он бы к ней никогда не полез.

– Из чего это вы сделали вывод, что я хотела, чтобы он ко мне лазил? – оскорбилась я.

– До вашего Бруна не то что намеки, даже прямой отказ не доходит.

– Простите, леди Штрауб, я совсем не это имел в виду, – пошел на попятную Вайнер.

– Я к тому, что капитану Бруну нравится чего-то добиваться, но именно осадой, силой он не стал бы действовать.

– На что указывает разрушенная гауптвахта? – предположила я. Вайнер окончательно смутился. Теперь он боялся смотреть не только на полковника, но и на меня.

– Слушать о похождениях капитана Бруна можно бесконечно, – вмешался в нашу милую беседу Штаден-старший, – но мы здесь не для этого. Леди Штрауб, приношу вам свои извинения за инцидент, случившийся не так давно по моей вине, и прошу вас оказать мне честь и позавтракать со мной. На завтраке мы могли бы обсудить, как мне загладить свою вину. Вежливый отец Гюнтера почему-то пугал меня еще больше. Виноватым он не выглядел, значит, у его предложения есть какая-то подоплека. Нет уж, завтракать с ним не собираюсь.

– Уверена, инор полковник, будет лучше, если мы все как можно скорее забудем случившееся, – осторожно ответила я.

– Компенсация в виде завтрака излишня, тем более что у меня скоро начинается время практики.

– Ерунда какая, – оживился Циммерман, – начнете чуть позже, инор Вайнер возражать не будет, правда же? Не дождавшись ответа, он отнюдь не дружески ткнул целителя кулаком в бок, тот скривился и процедил: – Конечно, не буду возражать. Более того, при необходимости я подпишу все бумаги, закрывающие практику. Уверен, инор полковник – тоже.

– Разве что в виде исключения, – согласился тот не раздумывая.

– Видите ли, леди, ваше появление в гарнизоне перенесло сюда часть проблем, которые Брун создавал в городе. Но проблемы Бруна в городе – проблемы города, а проблемы Бруна в гарнизоне – уже мои. Если бы не Марта, я бы непременно согласилась, но уехать, так и не узнав ничего о сестре? Немыслимо.

– Не в моих правилах отлынивать от обязанностей.

– Даже если обязанности чужие… леди Штрауб? – спросил Штаден-старший. Нехорошо так спросил. И сам вопрос и характерная пауза перед именем намекали, что отец уже в курсе тайны, доверенной сыну. Но Вайнер, слава Богине, принял это на свой счет и оскорбился.

– Что значит – чужие? Уж не думаете ли вы, что я переваливаю на практикантку свои обязанности? Естественно, я позволяю ей что-то делать, но только под моим наблюдением, что требует намного больше усилий, чем если бы я делал все сам.

– Вы могли бы мне и больше позволять, – не удержалась я.

– Согласитесь, я при диагностике пациентов никогда не ошибаюсь.