Роззи. Стать счастливои. Часть 1 (СИ)

Бочком обойдя ревнивую женщину, спешно покинула кабинет.

– Общие занятия, любимый? Веселые и энергичные, – передразнила она меня.

Понеслась.... Мы с охраной так и не узнали, что ответил опекун. Дверь закрылась. Не стала долго переживать, разберутся. Пошла посмотреть на мадам швею. У Эдиты все было хорошо. Ученики учились и шили, все были при деле. Мелкие помогали, как могли. Среди учениц были и беременные, и совсем молоденькие, и с разными увечьями. Альдива была уже на хорошем счету. Нашла Люсию, спросила, как она. Девушка тихо благодарила за все, обливаясь слезами, рассказывая, как ей теперь хорошо. Не имея сил видеть, как она плачет, неловко похлопала ее по плечу и сбежала.

С главной швеей обсудили планы. После летней одежды пойдет постельное белье, матрасы, зимняя одежда. Скучать им будет некогда. Туманно намекнула о возможном увеличении числа учеников. Хитрая тетка сделала вид, что не услышала и ушла, вроде как позвали. Но я-то видела, как задергалось верхнее веко. Форму обещали к вечеру. Свои пожелания передала Альдиве и свалила, предвкушая брюкиии…Платье – это хорошо. Но дозированно.

Ги помог найти мужичка в поместье, что шил обувь на всех. В общем, человек старался. Но за каким надом его устроили в ужасных условиях было не понятно. При нашем появлении мастер подслеповато прищурился, отрываясь от сапожек изумительной красоты. Четыре его подмастерья, лениво обсуждающие последние изменения, развили показушную деятельность, как увидели, кто вошел. Я недовольно поджала губы и посмотрела на Ги. Он сразу вышел в коридор.

– Добрый день, госпожа, – тепло поприветствовал старик, медленно вставая с грубого табурета.

– Добрый, – кивнула ему. – Сидите, не отвлекайтесь.

– Не положено, – прокряхтел мастер и встал, чтоб поклониться.

Опомнившись, повскакивали и подмастерья. Сапожки ожидаемо были для Беатрис. Сам мастер работал только на нее. Обувщики сидели в самом отдаленном уголке, в небольшом холодном помещении. Запас сырья был маленький, хранилось все так себе. Полы здесь помыли, но парни быстро засрали обратно. Выяснилось, что обувщик работал почти на ощупь. Вот что значит мастерство. Подправила ему зрение. Обливаясь слезами, он сердечно благодарил за оказанную честь. Узрев же плачевность своей мастерской, накинулся на парней. Тут пришел Ги и сдал охранникам подмастерьев. Посидят чуток в сырой темнице. Скоро там не будет места. Становилось понятно, почему большая часть обуви была плохого качества. Мы пошли и выбрали другое место для обувщиков. Дала ему полный карт-бланш. Учеников выбирает сам, траты согласовывает с опекуном. Через тую приду проверить.

Вышла в коридор и поняла, что давно не видела Вилли. Нашли его печально сидящего возле моренды. Он сидел и тер левую руку чуть ниже сгиба локтя. При нашем появлении спешно вытер влагу с глаз и одел маску «у-меня-все-хорошо».

– Роззи, – крепко обнял он в приветствии, – я так рад, что тебе лучше. По правде, последние два дня тебе не угрожала опасность, поэтому не сидел возле постели. Решил не мешать твоим замыслам. Вот, освободилась, сама нашла меня.

Обняла его в ответ и посмотрела даром, что с рукой. Может увечье какое, а попросить помочь не позволяет мужское «я-сам». Но рука была здорова.

– Вилли, расскажешь, что у тебя там? – мягко коснулась его секрета.

Он как-то болезненно взглянул исподлобья, сел на землю и поведал о своей жизни.

– Ты идиота кусок, друг мой, – вынесла вердикт после услышанного, похлопав его по плечу. – Почему не сказал раньше? Была бы уже тут. Сколько ей сейчас?

– Раньше ты не могла помочь, – отвернулся Вилли в сторону. – Десять. Ей должно быть десять.

– Когда меня опекун восстановил, ты же мог рассказать?

– Боялся, что посчитаешь дружбу корыстью. Думал присмотреться и попросить позже…

– Когда ее замуж там уже отдадут?

Он вскинулся, испуганно глядя на меня. В глазах рождался дикий страх.

– Пошли к Вигмару. Лишь бы жива была. А плохие мужья, если он есть, имеют свойство быстро умирать. Время нынче не спокойное.

После этих слов тату на руке зачесалось, присылая волну одобрения и сообщая о готовности наказывать неугодных. Видимо Черная Роза подкопила сил, потому что начала пробовать ползать по коже. Я морщилась, было неприятно. Цветок извинился и замер. Вилли не заметил моих передергиваний плечами. А вот Ги прищурил глаза. Хорошо, что не он мой опекун. Житья бы не дал.

Надеюсь, дядюшка все уже «объяснил». И они там довольные. Настроение Вилли странным образом передалось мне. Бывает у беременных, вынь да положь селедку в шоколаде. Только я не беременная, а желание отправить за девочкой сегодня просто распирало. Списала это на эмоциональность и нестабильность после постоянных перенапряжений.

Охрана около кабинета была нам не рада. Что уж там, сама не хотела, а рука уже стучала в дверь.

– Вигмар, Беатрис, даю пару мгновений и потом захожу не одна.

За дверью послышалась ругань Беатрис, что-то глухо упало. Прошло десять минут. Вошли. На красноречивые взгляды не обращала внимания. Роза снова поползла. Резко передернулась на ходу.