РПЛ 2 (СИ)

-Как бы там оно ни было, тебе не впервой служить человеку, - Хорвек казалось, нарочно доводил Эйде до исступления. - И временная госпожа будет с тобой куда щедрее, чем постоянная. Не стоит тратить время на притворство – ты предавал и будешь предавать, не набивай себе цену. Если в вас и есть что-то исконно песье – то точно не верность.

Тут вдалеке послышался вой, при звуке которого наш оборотень встрепенулся и довольно заворчал.

-Мои братья и сестры вышли на охоту, - заявил он с торжествующим видом. – Вам конец!

-Чему ты радуешься, безмозглый пес? – Хорвек положил руку на эфес своего изогнутого меча. – Прирезать тебя я всяко успею до того, как здесь появится кто-то из вашей своры. Быть мертвым глупым оборотнем куда хуже, чем живым и богатым. Времени и вправду в обрез. Ты проведешь нас по лабиринту?

Эйде что-то раздраженно рыкнул, глядя в сторону, а затем неохотно согласился:

-Да, я прочитаю для вас карту.

-Разумное решение, - Хорвек опустил руку. – Поторопимся. Йель, разреши ему сойти с места.

-А я… могу? – спросила я, поежившись.

-Пока что можешь.

Чувствуя себя донельзя глупо я, запинаясь, объявила:

-Ты можешь сойти с места, Эйде!

Оборотень медленно переступил с ноги на ногу, и, с видимым удовольствием потянулся, после чего с недовольным ворчанием закутался поплотнее в плащ – холод этой сырой осенней ночи донимал его в человеческом обличье. Босоногий, светловолосый и хрупкий – его облик напомнил мне сказку о потерянном юном принце из лунного королевства, которую я слышала в детстве. Вот только тот лунный принц не облизывался, говоря о человеческой крови…

-А что еще я могу приказать ему? – не сдержав любопытства, спросила я шепотом у Хорвека. – Может, не стоило угрожать ему и злить? Я бы просто приказала провести нас…

-Твои чары слишком просты для того, чтобы отдавать такие приказы, - вполголоса ответил он мне. – Тебе не по силам подчинить его разум полностью. А что, Йель, колдовство уже не кажется тебе столь уж отвратительным?

Я промолчала, не зная, что ответить – договор, который заключил Хорвек с оборотнем, был не из тех, что можно принять с легким сердцем. Но что я могла сказать бывшему демону? Человеческие жизни, которые он так легко предложил Эйде, в его глазах не стоили ничего, и он безо всяких сомнений совершил сделку, которая должна была принести столько горя Таммельну… Быть может, иногда чары и впрямь становились меньшим злом? Или же так говорили себе все те, кто ввязывался в колдовские дела – а затем, сами того не замечая, становились бездушными чудовищами, ничуть не отличавшимся от оборотней и демонов?..

Мы шли к склепу по пути, который указывал Хорвек, знавший здешние могилы как никто другой. Эйде принюхивался, фыркал, что-то бормотал себе под нос, и совершенно по-собачьи прислушивался к каким-то далеким звукам, склоняя голову набок. У склепа он внезапно расчихался, а затем воскликнул:

-Мертвый огонь и паленая шерсть! Это то самое место, где подожгли шкуру моей матери!

-Твоей матери? – переспросила я, похолодев и сбившись с шага.

-Не бери в голову, Йель, - Хорвек не дал оборотню произнести ни слова. – У этих созданий не в почете родственные связи. Если его почтенная матушка будет подыхать с голоду, он не поделится с ней и обглоданной костью. Не думай об псах-оборотнях как о людях – они взяли и от звериной своей части, и от человеческой худшие качества. Как звери они не помнят родства, как люди – неблагодарны. Вновь начнешь визжать, что я лгу, щенок?

Но Эйде лишь угрюмо огрызнулся: «Человеческая падаль!» и покорно последовал за нами в склеп. Мне подумалось, что грубое обращение Хорвека с ним имеет какой-то потайной смысл – бывший демон словно показывал, кто здесь хозяин, укрощая оборотня.

-Может, следует быть с ним мягче? – вновь я потянулась к уху Хорвека, зажигающего небольшой фонарь. – Ведь Эйде может обозлиться и завести нас в ловушку!..

-Дай ему карту, Йель. Проверим, умеет он читать духовы знаки или же это было пустое хвастовство! – громко произнес Хорвек, а затем, понизив голос, сказал:

-Ты совсем не знаешь… оборотней. Они не понимают, что такое доброта, и считают ее признаком слабости и ничем более. А слабых их законы велят уничтожать. С Эйде нельзя говорить по-другому. К тому же… - тут он умолк и вздохнул, точно вспоминая какое-то постигшее его в прошлом разочарование. – К тому же, и люди, и нелюди устроены одинаково – им всегда кажется, что когда дело будет вовсе дрянь – они сорвутся, взбесятся и уж тогда-то их не остановят никакие цепи, решетки и страх перед смертью. Все хотят верить в чудеса и в собственные сокрытые до поры, до времени невероятные силы. Пока надежда есть – возможен бунт. А наш юный помощник уже понял, что даже если от гнева у него лопнут глаза, он все равно не сможет освободиться от моей воли. И подумает трижды перед тем, как рискнуть.

-Но те, кто побеждал зло, всегда были храбры, - мне отчего-то совсем не понравились рассуждения бывшего демона, который, как мне показалось, говорил не об одном лишь оборотне. – Пусть даже они при этом жертвовали своей жизнью…