Ртуть

Жак застигнут врасплох, но понимает, что отказаться от королевского предложения он просто не смеет. Коли Карл VII принял такое решение, пути отступления нет. С глубоким вздохом Жак соглашается занять обременительный и отнимающий много времени пост, на котором ему придется не только подготавливать все указы и предписания, связанные с денежной системой Франции и чеканкой ее монет, но и напряженно работать над восстановлением финансовой стабильности в стране. Впрочем, Жак также понимает: он способен выполнить такие задачи, причем разумно и действенно. А это благотворно скажется на его собственном деле и поспособствует достижению заветной цели.

Жак старается работать по силе возможностей, но частые и продолжительные визиты в Париж дурно сказываются на его семейной жизни. Осознание того, что Марсэ и детям не хватает его присутствия и внимания, сильно удручает Жака.

– Марсэ, дорогая моя, ты ведь понимаешь, почему я согласился принять на себя столь обременительные обязанности? – грустно спрашивает он жену однажды вечером. Поджатые губки Марсэ говорят сами за себя, но Жак обнимает жену и крепко прижимает к себе. Семья ему очень дорога – и они оба знают об этом. Да только карьера для Жака Кера важна не меньше.

Еще через два года и снова по наущению королевы Сицилии, как полагает Жак, он становится «суперинтендантом» Карла VII – своего рода официальным казначеем и поставщиком высококачественных и роскошных товаров для короля и его двора. Безусловно, такое назначение – палка о двух концах. В должниках у человека на такой должности часто оказываются принцы и вельможи, платежеспособность которых вроде бы не должна вызывать сомнений, поскольку их займы обеспечиваются поместьями и капиталами. Но одно дело – брать в долг и совсем другое – отдавать долги. Конечно, решать Жаку, как удовлетворять желания и прихоти своих клиентов. Но ему приходится принимать в расчет, способны ли они возвращать свои долги, и, исходя из этого, искусно лавировать, а подчас и хитрить. С другой стороны, новая должность также обязывает его отвечать за королевские конюшни – обеспечивать прокорм, снаряжение и подковку многочисленных лошадей, содержащихся в них, а также поддерживать в порядке выгульные дворы. А на всем этом можно заработать немалую прибыль.

В довершение ко всему, переговоры агентов Жака с представителями короля в Бурже и благоприятные отзывы о нем королевы Сицилии, подоспевшие из Марселя, увенчиваются тем, что король становится компаньоном в его торговой империи. Это неслыханное возвышение, и Жаку требуется некоторое время, чтобы освоиться с мыслью, что его деловым компаньоном теперь выступает монарх. Похоже, купеческое тщеславие затмевает даже опасности и риски, сопряженные с новым положением. Но практичный ум Марсэ оказывается прозорливее:

– Мой глупыш Жак, неужели ты не видишь, что тебя просто используют, да еще и с ущербом для тебя? Разве ты можешь быть равным партнером королю Франции? А при твоей природной скромности ты всегда будешь оказываться в невыгодном положении.

– Ты недооцениваешь меня, моя дорогая. Я купец до мозга костей. Нет, королю не удастся меня обхитрить на моем же торговом поприще.

– Тогда он уничтожит тебя своей властью, помяни мое слово, – говорит Марсэ и быстро уходит прочь, чтобы скрыть проступившие на глазах слезы.

Марсэ заметно пополнела после рождения детей, и вынужденная из-за постоянных отъездов Жака воспитывать младших сыновей в одиночку, стала гораздо более твердой и несговорчивой. Но она так же, как прежде, любит своего ненаглядного, умного, но ослепленного верностью королевскому дому мужа.

На поверку отношения Жака Кера с Короной складываются как нельзя лучше. Жак строит суда, которые от имени Франции плавают по всему Средиземноморью; он торгует с Османской империей, невзирая на то, что общение с неверными воспрещено Римом – добиться такого послабления стоило недешево, но Жаку удалось получить разрешение папы. И в итоге основывает несколько важных торговых факторий, приносящих прибыль и королю, и ему самому.