Руаманту – мир зелёных туманов

Но ответом ему было напряжённое молчание. Как видно, в эти минуты весь наш экипаж внутренне испытывал растерянность и тревогу. Никто из нас даже приблизительно не мог понять, куда и почему мы попали, что нам делать, и как отсюда выбраться. Мы продолжали лететь непонятно где, непонятно куда и непонятно зачем. Почуяв недоброе (что, если вернуться домой мы не сможем уже никогда?!!), я ощутил, как в груди что-то захолодело. Нет, это не было страхом. Чего бояться, если в данный момент физически нам, вроде бы, ничего не угрожает? Это, помнится, когда мы высаживались на ежесекундно готовый взорваться тур-лайнер «Счастливый шанс», там – да, действительно, было страшновато. А сейчас… Скорее, это было то, что, наверное, ощущает зверь, попавший в западню – тоска безысходности.

Я почти инстинктивно коснулся рукой левого нагрудного кармана комбинезона, где лежало фото Наташи с нашим сынишкой Мишкой, и мысленно произнёс что-то наподобие: «Ау, талисман! Яви чудо – помоги нам найти обратную дорогу в наш мир, домой!». Ох уж эти суеверия! Само собой, я попросил, заведомо понимая, что такая просьба – не более чем подсознательная уловка моей психики, пытающейся уйти от мысли о возможной катастрофичности нашего положения. В самом деле! Если мы даже не представляем, куда именно и каким образом попали, то, как выбраться из этого, более чем странного «не ведаю где, не знаю куда», не можем знать даже в принципе. Судя по всему, о своём талисмане вспомнил не я один. Женька Аладдинов тоже прижал ладонь к левому нагрудному карману, как видно, попросив его о всё том же – помочь вернуться домой. Да и Володька, как я успел заметить, как бы мельком, как бы, невзначай, провёл левой рукой напротив сердца. Да-а-а-а-а! Это называется: влипли…

– Не хотелось бы говорить о грустном, – нарушив общее молчание, негромко произнесла Надежда, не отрывая взгляда от главного монитора, – Но, как я это ощущаю в данный момент, дела наши обстоят неважнецки… И, тем не менее! Надеюсь, система навигации зафиксировала то место, ту точку пространства, из которой мы вышли в эту, как я понимаю, чужую нам Вселенную?

– Да, разумеется… – Максимов коротко кивнул. – В качестве ориентиров были использованы здешнее светило и его планеты. Поэтому весь наш маршрут в этом пространстве в памяти навигатора сохранён, и, при необходимости, мы сможем вернуться в изначальную точку без каких-либо проблем. Сейчас мы движемся лишь по инерции, чтобы не улететь от неё слишком далеко.

– У тебя есть какие-то соображения на этот счёт? – Тураева вопросительно взглянула на нашего командира.

– Ничего дельного! У меня пока что одни лишь эмоции… – Володька безнадёжно махнул рукой. – Но ты права. Надо хорошенько подумать – что с нами могло случиться, и как нам отсюда выбраться.

– Для начала было бы неплохо понять, как мы сюда забрались… – сокрушённо вздохнув, задумчиво произнёс штурман-навигатор Ромка. – Перед тем, как оказаться здесь, мы двигались в сторону непонятного светящегося феномена. По всей видимости, это было что-то наподобие входа в какой-то подпространственный портал. Но тогда вопрос: откуда он там мог взяться?

– Да, надо думать, эта гравитационная «нора», в которую нас затянуло, едва ли могла бы быть каким-то стабильно существующим пространственным образованием, – инженер-двигателист Сашка Заказов напряжённо наморщил лоб. – Пространство внутри лунной орбиты изучено достаточно хорошо, и если бы этот туннель существовал постоянно, на него уже давно хоть кто-то, да наткнулся бы. Но исчезновения кораблей в том объёме пространства, по-моему, не было ещё ни одного.

Но ему тут же возразил старший специалист по матчасти корабля Букашагин. Андрей припомнил один давний случай, когда американский исследовательский корабль внезапно исчез, причём, именно в пределах орбиты Луны. Но на это Максимов ответил ироничным замечанием, пояснив, что тот случай давно уже расследован. Как выяснилось всего через месяц после «загадочного исчезновения», якобы, неведомо как пропавший корабль, на самом деле никуда не пропадал. Он к моменту исчезновения выработал все сроки эксплуатации. Поэтому владельцы «по-тихому» его утилизировали, объявив это загадочным исчезновением, чтобы получить страховку.

Мы обсудили все возможные варианты происшедшего с нашим кораблём. Например, техник-эксперт Женька Аладдинов объяснил наш нырок в этот странный мир происками неких пришельцев из далёких миров.

– …Ну, помните же тот случай, когда мы летали на выручку французам к точке Лагранжа? Когда какие-то инопланетчики шарили в наших мозгах? Возможно, что-то похожее происходит и сейчас. Слушайте! А что, если нам подать сигнал бедствия?

Он что-то хотел сказать ещё, но в этот момент электроника, обзорно показав на экране главного монитора схематическую панораму окрестностей «Эльбруса», неожиданно известила речевым синтезатором:

– Внимание! Принят сигнал бедствия!