Руаманту – мир зелёных туманов

Честно говоря, нам отчего-то вдруг стало даже не по себе – это что за фокусы? Подать «SOS» предложил наш техник-ксперт. Однако его тут же подал кто-то другой! Но, кто и почему? Впрочем, как робот пояснил далее, сигнал бедствия поступил со стороны первой от здешнего солнца планеты. Согласно данным системы искусственного интеллекта корабля, она находилась от нас на расстоянии нескольких сот тысяч километров. Параллельно с этим на мониторе появились координаты источника сигнала, относительно здешнего светила. И хотя по ним сориентироваться было не слишком просто, радиокомпас, всё же, выстроил вектор траектории полёта к терпящим бедствие.

И тут, у на снова закипел спор. Нам абсолютно неясно было, прежде всего, то, кто именно и каким образом мог оказаться в трудном положении. Если неведомыми физическими процессами нас занесло в некую область пространства нашей же Вселенной, которая чрезмерно далека от Солнечной системы, то, кто ещё из землян мог оказаться в этом плотном, газо-пылевом облаке? А в том, что сигнал был послан именно землянами, сомневаться было бы излишним: «SOS» – он только на Земле «SOS». У иных цивилизаций – хоть у сверх-космических, хоть у недо-космических, это, в любом случае, что-то совсем другое. Впрочем, с этими нюансами разбираться было некогда.

– Ромка, это тебе задачка «на засыпку»! – взглянув в сторону Кузьмиченко, хмуро уведомил Максимов. – Ну-ка, быстренько просчитай-ка, все варианты и все риски полёта к планете-один. Назовём её Меркурий-дубль. Приступай!

– Есть приступить! – плюхнувшись в штурманское кресло, с вяловатым энтузиазмом ответил тот.

Положив ладонь на свой, штурманский сенсо-датчик, Ромка, сосредоточившись, начал загружать техническое задание электронному навигатору. Это тут же отразилось на его рабочем мониторе в виде разноцветных, длинных колонок цифр, а так же «пилами» и синусоидами графиков. Минут через пять Кузьмиченко доложил, что, с учётом уже отслеженных и гипотетических помех, прибыть к точке отправки сигнала мы сможем, максимум, через час. Маршрут полёта к терпящим бедствие выстроен, можем стартовать.

– Стартуем! – положив ладонь на свой сенсорный «гриб», решительно объявил Володя. – Не исключено, что в ту анормальную воронку затянуло и какой-то другой корабль, случайно оказавшийся рядом. По всей видимости, это тот самый, который зафиксировала наша электроника…

Нас всех тут же слегка повело в сторону – сработала система пространственной ориентации корабля, после чего потихоньку начала нарастать сила тяжести. Приборы известили о нарастании ускорения, примерно, в пять G.

– Значит, так… – поднимаясь со своего кресла, Максимов хлопнул себя руками по коленкам. – Ввиду неопределённости ситуации – мы пока что совершенно не знаем о том, кто конкретно ждёт нашей помощи, и какая именно помощь ему потребуется, надеть скафандры для выхода в открытый космос Бекасину и Букашагину. Команду возглавлю я, остальные, что называется, на подхвате. Приступаем!

После двадцатиминутной возни со своими космическими «доспехами» (благо, нам помогали все, кто был рядом), я оказался загружен в недра скафандра, и мне оставалось лишь проверить функционирование всех его систем и механизмов. К этому времени разгонный участок полёта был завершён, и снова началась перегрузка, теперь уже, торможения. Ещё через какое-то время электроника сообщила, что прямо по курсу – первая планета данной системы, со стороны которой и поступал сигнал бедствия.

– Нич-чего не понимаю! – Володя стоял перед главным монитором, с напряжённой гримасой на лице вглядываясь в окутанный желтовато-зелёной мглой шар неизвестной планеты. – Кого и каким образом занесло в это зелёное болото?

В этот момент электроника выдала данные о планете, которую он назвал «Меркурий-дубль». Согласно данным предварительного зондирования планеты, её масса равнялась более чем полутора массам Земли. Атмосферная оболочка была представлена, в основном, смесью метана и аммиака с изрядным уровнем содержания водяного пара, азота, циана и галогенов – фтора и хлора. Диаметр планеты превышал пятнадцать тысяч километров. Давление в её газовой оболочке в три-четыре раза превышало давление земной атмосферы. Также электроника на поверхности планеты уловила наличие гидросферы, скорее всего, представленной смесью соляной и плавиковой кислот. Как явствовало из данных пространственного сканирования, суши на этой планете не было вообще. Был сплошной кислотный океан.