Рубеж

– Отдел терапии Тобиаса специализируется на лечении жестоких преступников, поэтому расположен на двадцатом уровне, – сказал Лукас. – Вы спуститесь на лифте прямо туда, и связисты очистят систему лент на вашем пути, чтобы позволить вам двигаться на максимальной скорости.

– Это вызовет хаос среди населения, – задумчиво проговорил Рофэн.

– Да, но в этом рейде каждая секунда на счету, – ответил Лукас. – Тобиас представляет исключительную угрозу для жизни Эмбер. Разрешено применение смертельного оружия.

Я перестала проталкивать руки в рукава брони и запротестовала.

– Нет! Мы хотим схватить Тобиаса, а не убивать его.

– Эмбер, никто не станет использовать смертельное оружие без явной необходимости, – успокаивающим тоном заверил Лукас. – Прочитав разум Тобиаса, ты сказала, что он ненавидит нас и хочет отомстить за разрушение его карьеры. Эта месть будет направлена, в основном, на тебя. Мы должны разрешить ударной группе применить все средства, необходимые для твоей и их защиты.

– Да, но… – Я не договорила. Сказанное Лукасом имело смысл. Я не хотела, чтобы Тобиаса убили, но и не желала смерти других членов моей группы.

– Разрешено применение смертельного оружия, – повторил Лукас.

Альфа-группа закончила облачение в боевую броню за секунды. Я, даже с помощью Рофэна, оказалась гораздо медлительнее. И едва успела закончить и забрать у Адики оружие, когда двери лифта открылись на двадцатом уровне. Адика поднял меня, телохранители плотно окружили нас, и мы поспешили перейти на совершенно пустую экспресс-ленту. Я моргнула при виде горящих над головой знаков, гласивших: «Освободить ленту для срочных действий ударной группы».

Я привыкла, что мы старательно скрываем, кто такие и чем занимаемся. Очевидно, на двадцатом уровне в этом не было необходимости, поскольку здесь вотчина сил законопорядка, и все же мне казалось странным открыто носить боевую броню и читать знаки над головой, объявляющие нас ударной группой, действующей в чрезвычайной ситуации.

– Передатчики – в визуальный режим, – распорядился Адика. – Поднять капюшоны!

Люди вокруг меня настраивали передатчики, разворачивая камеры возле лиц, а затем натягивали защитные капюшоны боевой брони. Я отрегулировала передатчик и попыталась достать до капюшона, но кто-то поднял его за меня. Сперва ткань свободно легла вокруг головы, а потом как будто сжалась и плотно обхватила череп.

– Визуальная связь зеленая для всей группы, – сообщила Николь.

Ударники бросились бежать по пустой экспресс-ленте с той же скоростью, с какой наворачивали круги, тренируясь в парке. Вдоль коридора стояли люди, с жадным любопытством наблюдая за нашим продвижением, но я не обращала на них внимание. Я продолжала беспокоиться о стрельбе на поражение.

– Отдел терапии при освобождении не дал бы Тобиасу никакого оружия, – сказала я. – Нам правда надо использовать смертельную мощь против беззащитного человека?

– Ударник всегда опасен, поскольку его собственное тело является оружием. – Усилия, прикладываемые Адикой к бегу со мной на руках, практически не отразились на его голосе. – Тобиасу известны дюжины способов убить человека голыми руками. И потом, мы не должны рассчитывать, что он безоружен, потому что к этому моменту Тобиас мог найти пистолет. Он знает коды преодоления блокировки доступа к любому складу сил безопасности и обороны улья.

– Согласен, – проговорил Лукас. – Мы инициировали срочную смену кодов, но процесс займет еще минут двадцать. Тобиаса наверняка поразила внезапная свобода, но ударников выбирают, в том числе, за их способность быстро приспосабливаться к ситуации. Он уже составил план и теперь действует согласно ему.

Лукас застонал.

– После освобождения у Тобиаса было три варианта. Покинуть место и найти укрытие. Отправиться прямо в наш отдел и убить столько людей, сколько получится голыми руками. Попытаться украсть оружие и снаряжение. Адика, представь себя на месте Тобиаса. Что бы ты сделал?

– Я бы раздобыл оружие и снаряжение, – ответил Адика. – Должно быть, Тобиас решил, что его освободили по ошибке. Он понимал: мы скоро узнаем о произошедшем и придем за ним, но до нашего появления ему хватало времени добраться до оружейного склада.

– Согласен, – откликнулся Лукас. – Связь, нам нужна информация обо всех складах в районе отделения терапии.

– Ближайший находится в отделе безопасности в трех кварталах от лечебного центра, – доложила Николь. – Тобиас мог уже добежать до него, но вряд ли. Он в незнакомом районе и без инфовизора, способного подсказать направление.

– Родители Тобиаса принадлежат к силам законопорядка, – заметил Лукас. – Это означает, что детство он провел на двадцатом уровне. Ему не разрешалось входить в рабочие помещения, но Тобиас путешествовал на лентах и знаком со стандартными указателями направлений, а также с символами таких мест, как отделы безопасности 145a05. Мы должны считать, что он уже нашел тот отдел.

– Мне связаться с безопасниками и попросить их проверить, есть ли пропажи на складе? – спросила Николь.