Рубеж (сборник)

– Я был, почитай, на другом краю земли, так уж вышло. Сражался. Попадал в плен и бежал из плена, терял друзей…

– Любил женщин.

– Да, – согласился он, – любил женщин. И они меня любили.

– Они были, – быстро спросила Альвис, – лучше меня?

– Нет. Они были… другие. Не такие, как ты, не лучше и не хуже.

– У них были дети от тебя?

– Не знаю.

– У тебя, наверное, и волк есть? Впрочем, зачем я спрашиваю? Конечно, есть, ведь полукровок узнают по волкам, эти звери для вас – дух той свободы, которую вы, полукровки, так любите. И как ты ухитрился месяцами прятать его от меня?

– Альвис, тебе не кажется, что мы говорим не о том?

– Эд, любой разговор после сорокалетней разлуки будет не о том. Пока ты был на другом краю земли, многое изменилось, хотя бы в этом ты был прав. Я вышла замуж за младшего отпрыска одного из знатных родов, он принял моего сына как родного…

– Нашего сына! – перебил ее Эд, повышая голос.

– Не кричи, тебя услышат, – испуганно прошептала Альвис.

Но было поздно. Легкая ширма, прикрывавшая второй вход в комнату, отлетела в сторону, и в комнату вихрем ворвался высокий альв с обнаженным мечом в руке.

– Это еще кто? – брезгливо спросил он. – Слуги, сюда, живо! Вор в доме!

Альвис вжалась в кресло.

Эд мгновенно прыгнул вперед и впечатал кулак в скулу альва, тот отлетел к стене и сполз по ней, бессильно раскинув руки и выронив оружие.

– Что ты наделал! – воскликнула Альвис.

– Я, вроде, не убил его, – пробормотал растерянно Эд. – Все время забываю, какие вы, альвы, хрупкие.

– Убил – не убил, теперь тебе уже все равно, – Альвис принялась рыться в шкатулке, которую она рывком придвинула к себе с другого конца стола. – Он очнется и поднимет тревогу. Тебе нужно бежать. Вот, держи, пригодится.

Она сунула Эду зеркальце и костяной гребешок, покрытый резьбой, изображавшей сцепившихся в драке зверей.

– Когда погоня станет настигать, бросишь за спину. Это их задержит. А теперь иди. Ну пошевеливайся же!

В коридоре слышались торопливые шаги, кто-то мелодичным голосом звал хозяина, просил откликнуться хозяйку, требовал взять оружие.

– Хорошо, – пробурчал Эд, укладывая гребешок и зеркальце в поясной кошель. – Но где же, все-таки, мой сын? Ты когда-нибудь рассказывала ему про меня?

– Конечно. И тебе повезло, – жестко усмехнулась Альвис. – Сегодня его очередь нести стражу за стенами Альвхейма. Он будет среди тех, кто станут преследовать тебя. Если случится такая удача, то вы с ним встретитесь.

Когда Эд покинул дом Альвис, улицы все еще были пустынны, но их окутала тьма. Луна спряталась за тучами, летающие фонарики куда-то исчезли, смолкла музыка, и лишь где-то вдалеке пел рог, созывая стражей Альвхейма на самую веселую охоту – охоту за человеком. Теперь уже не было нужды таиться, и Эд побежал, громко стуча подкованными холодным железом сапогами по мерцающей серебристым светом брусчатке. Сторожевой пес бросился на него и умер, жалобно хрипя и бессильно суча лапами по мостовой, а мужчина, уже не скрывая своего присутствия, вбросил меч в ножны и перемахнул через стену, безжалостно обрывая нити с колокольчиками.

Некоторое время Эд бежал через поле, то и дело спотыкаясь о невидимые в темноте кочки и рытвины, но вскоре прискакала лошадь, которую он позвал, покидая город.

Неожиданно поднялся ветер.

Он разметал тучи, расшвырял их по небу, и выпустил на волю луну.

Холодный бледный свет залил мир, и Эду, застигнутому посреди поля, некуда было скрыться.

Торжествующе затрубил рог, ему откликнулись еще несколько, пение рогов, причудливо переплетясь, полетело над лесами, холмами, лугами.

И тогда началась погоня!

Кони альвов были хороши, они мчались по полю как по ровной дороге, но и лошадь Эда мало им уступала. Поначалу ему даже казалось, что еще немного – и преследователи начнут отставать, превратятся в смутные тени, а затем и вовсе исчезнут, затеряются во тьме, но шло время, и погоня становилась все ближе. Кто-то из альвов пустил стрелу, затем другую, еще и еще. Пока что расстояние между жертвой и охотниками было велико, и стрелы мелькали серебристыми вспышками, а затем терялись где-то в ночи, но беглец уже начал понимать, что настанет миг, когда очередной выстрел окажется более удачным. Бренчание серебряных бубенчиков на сбруях с каждым мигом приближалось, как и лай псов, стелившихся в беге у ног альвских коней.

– Попробуем-ка чары Альвис, – прошептал сам себе Эд, нашаривая в поясном кошеле зеркальце.

Не оглядываясь, он метнул его куда-то себе за спину, продолжая безжалостно понукать лошадь. Лишь спустя некоторое время он рискнул обернуться и увидел, что между ним и преследователями вспучилась широкая река с крутыми обрывистыми берегами, и погоня бестолково мечется по краю обрыва, выискивая, где проще спуститься вниз. Прямо на глазах Эда под копытами одного из коней берег обрушился, и альв с криком полетел вниз. Беглец от всей души пожелал тому сломать себе шею, а затем поскакал дальше, пришпорив лошадь.

– Давай, выноси, – сказал он, наклонившись, лошади на ухо. – Они ведь придумают, как перебраться через реку, а ночь еще и не думает заканчиваться.