Рубежи свободы

На местных глядя, я удивляюсь не тому, что они болели, а тому, что там здоровые были! Гигиена — да они не знают, что это такое! "Вода, при одном виде которой у белого человека будет дизентерия", я думал, это писака преувеличил. Пока не увидел — посреди деревни лужа, от которой воняет, как от год не чищенного сортира, и жидкость в которой по виду не отличается от этого самого — и ниггеры это пьют! И едят всякую гадость — сам видел, как они разделывали дохлых мартышек. А может, они и каннибалы, только это скрывают?

И в тот раз думали — все как обычно, съездим, посмотрим на больных ниггеров, и назад. И умники тоже не тревожились совсем. Сказали нам только, что отправляемся в деревню почти у самой границы Конго, которую, возможно, захватила шайка авеколистов, пришедших со стороны английских колоний, и придется малость пострелять — ну, так и такое не раз уже бывало, что нам эти недоумки… Полпути на катере по реке, дальше через лес пехом, как во времена Ливингстона (лейтенант рассказывал, так первого белого звали, кто в этих местах побывал сто лет назад). Вдруг смотрю, насторожились что-то проводники наши и переводчики (мы из местных, конечно, нашли таких, чтобы дорогу указывать могли и говорить и на местных языках, и на английском), прислушиваются — а откуда-то спереди, вроде, звук барабанов, там-тамов этих негритянских доносится — и чую, очень им не нравится он. Потом с умниками о чем-то переговорили — те, наоборот, оживились, велели вперед идти, кажется, пообещали проводникам чего-то "еще больше", чем обычно платят. Идем дальше.

Вдруг смотрим — что за дело! Идет по тропе навстречу ниггер с винтовкой, не прячется — и вдруг остановился и хочет в нас стрелять! Боб его тут же и снял, одной очередью из "гаранда". Проводники подошли, глянули и сказали, что это не местный, а точно авеколист с восточной стороны границы — не знаю, как они это определили, для меня все ниггеры на одно лицо, но они как-то друг друга отличают. Но странный это авеколист был — чтоб в одиночку и на отряд белых, а не шайкой из кустов выстрелить и бежать! А Боб над этим не задумывался, ухо ему отрезал и себе на шею повесил, к остальным. Тогда на это внимания никто не обратил — к его выходкам все привыкли. Труп в сторону от тропы сбросили, чтобы не мешал, а умникам (они позади шли) сказали только, что авеколиста пристрелили, а что он странно себя вел — упоминать не стали. Эх, если бы те тогда еще что-то заподозрили…

В деревню мы входили, как в захваченную врагом, ожидая сопротивления. Но нет — не знаю, кто там авеколист был, кто местный, всем, кажется, уже плевать было, все кричат по-своему что-то — проводники объяснили, что спасти их просят. Вот тут-то и сообразили, что дело серьезное. В деревне куча дохлых ниггеров и еще больше больных, а все остальные перепуганы до смерти — на этот раз точно не на желтую лихорадку наткнулись!

Умники засуетились, защитные костюмы с масками с перчатками надели. Как положено во время работы — ну вы представляете, как было бы ходить в этом постоянно, во влажной африканской жаре? Начали всех осматривать и анализы брать: и живых смотрели, и трупы. Местным объясняли, что врачи и приехали их лечить — даже уколы делали. Не знаю, настоящие или для вида только (антибиотиков у нас с собой был запас, но разве на целую деревню хватит!). Ну да этим ниггерам — главное чтобы шприцом уколоть, для них это волшебство, которое само по себе помогать должно!

Мы в сторонке держались — мало ли что там за зараза, вдруг чума или черная оспа? Оно, хоть и вылечат, а заразиться не охота. Всего день мы в той деревне пробыли и переночевали (не в хижинах, мы не рехнулись еще, а свои палатки разбив), а на утро обратно, медики свои пробы в термосы упаковали, мы тоже рады были поскорее убраться — так что домой. Ели и пили только свое, никаких угощений от местных! Все равно не помогло.

Сначала Бобу плохо стало — медики посмотрели — высокая температура, озноб — выругались, говорят, у больных в той деревне так же начиналось! Спрашивают, с кем в деревне контактировал?! Да какие контакты — близко ни к кому не подходили! Тут кто-то и припомнил отрезанное ухо того странного ниггера…

Умники взбесились просто — такими словами ругались, какие у морпехов не всегда услышишь! Орут: ясно же, что тот гад больной уже был, вот и пер не разбирая! А эта сволочная… лабола, что ли, они ее назвали — есть подозрение, что она заражает от одного попадания капельки крови на кожу, особенно если царапины есть! Тут мы, признаться, здорово перепугались — чего-чего, а царапин-то после похода по джунглям у всех навалом. А когда проводники пропали — никто и не понял! Сволочные ниггеры… однако первыми сообразили, что надо спасать свои задницы…