Рубежи свободы

Для церемонии мне требовался подобающий наряд. Я приехала в «Лючию», чтобы сделать заказ, и обнаружила в витрине фотографии, цветные и крупного размера – с аэродрома, как мое платье развевается на ветру! Этот фасон, прежде здесь неизвестный, теперь стал в Риме очень популярным – и на улице летним днем многие синьорины идут в образе «то монашка, то оторва», и Софи успела такое платье сшить и даже попасть на газетные фото. Но что это за безобразие, вот этот снимок, где у меня юбка едва не на голове? Мэтр Николетти, выслушав меня, с улыбкой предложил мне пройти в соседний зал. Святой Себастьян, и что я там увидела – нечто вроде невысокого помоста со ступенями и дырчатым полом, откуда сильно дуло, и у проходящих синьорин платья взлетали до пояса, даже длинные юбки-клеш становились пресловутыми «мини», раскрываясь как зонты! И еще зеркало напротив, во весь рост!

– Синьора Лючия, согласитесь, что подобное может случиться на улице с синьорой самых благочестивых нравов, – заявил почтенный мэтр, – и тогда встает деликатный вопрос, насколько подходит к вашему платью вид и цвет вашего белья. Кстати, благодаря этому приспособлению продажи белья выросли у нас на шестьдесят процентов, и это только начало!

Я ехидно посоветовала мэтру тогда установить такой аттракцион в парке развлечений. Где публика гуляет по дорожке, из разных мест которой в неожиданные моменты дует так, чтобы у синьор и синьорин взлетают юбки, вот будет жертвам забота (и тренировка реакции) – успеть схватиться за подол, ну а публике – забава смотреть! Вспомнив Петергоф, где мы с Анной побывали прошлым летом – там был фонтан, который обливал тебя струями, если на какие-то камешки наступить (хорошо, что тогда был жаркий день, и наши платья быстро высохли). Мэтр внимательно меня выслушал – о святая Мария, ну как я могла подумать, что он примет это всерьез и что у него есть такие связи? Всего через три дня я узнала, что в парке Вилла Боргезе, рядом со старинными каруселями и кукольным театром, появился новый аттракцион, пользующийся огромным успехом! Шляпы улетают, зонтики выворачиваются, платья и юбки задираются выше головы – и все под музыку из того самого фильма, где мы с Анной снялись! Да еще и меня пригласили посетить это бесстыдство!

– Поздравляю, Галчонок, ты стала экспонатом истории, – сказал мне мой муж, когда я в гневе высказала все, что я по этому поводу думаю. – Читал, что и в нашем мире, после того фильма с Мерилин, в Америке и Европе появились похожие аттракционы. Под вывеской, где блондинка в белом платье – ну а поскольку здесь фильма с той сценой еще нет, то ты успешно заняла ее место. В мире капитала ты могла бы в суд подать и требовать процент.

В суд? Так мне довольно того, что негодяй Фаньер из Рима сбежать не сумел. Как сказал мне муж, «этому кретину никак нельзя было в свой пасквиль лично товарища Сталина приплетать». Забегая вперед скажу, что в Москве после я узнала, что сам русский Вождь, узнав, лишь посмеялся и велел наказать дурака, чтоб другим неповадно было. Нет, посольство США, где укрывался месье Фаньер, никто штурмом брать не стал – достаточно было обратиться в суд, обвинив эту подлую тварь в клевете.

Что и послужило причиной нашей задержки в Риме еще на несколько дней. Зато Фаньер это на всю оставшуюся жизнь запомнит!

Поль Фаньер, журналист, гражданин США

Мерзейшая страна, где нет и намека на законность! Где иностранного журналиста могут подвергнуть побоям и членовредительству за пару сказанных слов. И будто им этого мало, еще и обвинить в суде!

Попав на безопасную территорию посольства США, я полагал, что инцидент исчерпан. И, как только мое здоровье позволит, я незамедлительно вылечу в Штаты, где теперь мой истинный дом. И вдруг я с негодованием узнаю, что против меня возбудили судебное дело! Причем согласно их так называемому закону, я не могу покинуть Италию, пока это дело в их суде не будет закрыто! Или мне придется провести в посольстве всю жизнь.

Выражаю особую благодарность послу, мистеру Кеннеди. Который распорядился не только выделить автомобиль для моего проезда в суд и обратно, но и дать пару дюжих парней из персонала посольства в качестве телохранителей – предосторожность не лишняя, так как я наблюдал и у дверей посольства, и у входа в суд каких-то подозрительных личностей с явно агрессивными намерениями по отношению ко мне. К чести итальянской полиции, внутри вертепа, именуемого Дворцом правосудия, был относительный порядок – если не принимать в расчет словесных оскорблений. Но это было ничто перед тем, что я претерпел в зале, с соблюдением внешних приличий.