Рубежи Всеземья: Муромский пост

Приняв решение, Майя попрощалась с подругами и ушла домой, пообещав зайти на следующий день. Но обещания не сдержала. Увлечённая мыслями о волшебном доме, она не могла думать ни о чём другом, а смотреть на девчонок, снова уткнувшихся в смартфон, ей не хотелось. Следующие несколько дней они с Федей провели, читая книги, взятые в библиотеке, а когда те закончились, бабушка отпустила их вдвоём в город. Этим шансом и воспользовалась Майя.

Библиотека располагалась недалеко от остановки, по ходу следования автобусного маршрута, через восемь кварталов после кинотеатра, вблизи от которого раскинулся монастырь. Ей стоило больших усилий не удрать от Феди сразу, а доехать с ним до места, затеряться среди книг и только потом незаметно ускользнуть.

Мобильник Майя нарочно оставила дома. Память у неё была хорошая, а город совсем небольшим. Гуляя с бабушкой, они никогда не пересаживались. Один и тот же автобус останавливался и вблизи от их дома, и в квартале от парка аттракционов, и у библиотеки, и почти рядом с кибермузеем, в нескольких десятков шагов от которого и находился загадочный дом. Трёх поездок ей хватило, чтобы научиться ориентироваться в движении маршрута.

От идеи попросить Федю сходить вместе к монастырю, она отказалась сразу. Слишком задевали её воспоминания о насмешках брата. Майя понимала: если тот узнает, почему она пошла с ним в библиотеку, начнёт ехидничать. И бабушке расскажет, а та снова будет сердиться и обижаться. Федя вечно воображает себя умнее всех, а у самого даже друзей нет.

Выйдя на остановке, Майя двинулась к монастырю, глазея по сторонам. Миновала длинное четырёхэтажное здание с кинотеатром, огороженную временным жестяным забором территорию и немного постояла у светофора, разглядывая расположенную через дорогу розовую водонапорную башню. Пройдя площадь с Лениным и некрасивое длинное здание, с виду напоминающее больницу, она застыла на переходе в ожидании зелёного человечка. Заморгал красный, и Майя занесла ногу, становясь на изготовку, но в этот момент сзади раздался топот, за спиной кто-то резко запнулся, её схватили за плечо, и женский голос произнёс:

— Майя! Ты что тут делаешь? Одна?

Это оказалась Ольга Алексеевна, мама рыжего Глеба. Тяжело дыша и хватаясь за Майю, как будто вот-вот упадёт, она принялась болтать в обычной своей манере, рассказывая, что увидела её в окно, из того здания, где работает. И, вообще-то, её никто не отпускал — если хозяйка узнает, что она самовольно ушла из магазина, будет ругаться. Но товар у них несезонный, поэтому ничего страшного. Не могла же она оставить её одну — маленького ребёнка, совсем не знающего города. Кинулась догонять. Ясно же, заблудилась!

Майя слушала, нетерпеливо поглядывая через плечо на пешеходную зебру, светофор у которой снова загорелся красным. Пару раз она пыталась заговорить — открывала рот и произносила несколько слов, но тётя Оля увлечённо болтала о своём и совершенно её не слышала. Всё рассказывала — как испугалась за неё и поняла, что надо срочно бежать следом, как едва не попала под машину, переходя дорогу в неположенном месте. Сообразив, что её не услышат, Майя задёргалась, пытаясь освободиться, но соседка стиснула плечо ещё сильнее, и она скривилась от боли. Гримаса не осталась незамеченной — женщина наконец-то запнулась, цепко глянула на Майю и спросила:

— Что же ты не отвечаешь, Майечка? Я спрашиваю, спрашиваю… Как ты здесь очутилась одна? Потерялась?

Эти слова вызвали у Майи сильный гнев. Будь она годом помладше, наверняка бы затопала от злости или даже ущипнула говорливую тётку, но теперь её остановило понимание, что с такой толстой шкурой она стараний не оценит. Всё же эмоции прорвались наружу, сложившись в не очень-то вежливый ответ:

— Я не потерялась, я просто гуляю. Отпустите меня! Чего вы ко мне прицепились?

Благожелательность схлынула с круглого лица женщины, сменившись недоверчивым изумлением. Потрясённо хлопнув ресницами, та выпустила плечо, перехватила Майину руку чуть ниже локтя и колюче поинтересовалась:

— Это кто же тебя так научил разговаривать со старшими, деточка?

— Как хочу, так и говорю! Отпустите меня!

— Вот это воспитание, — не слыша, качнула головой собеседница. — Будь ты моей дочерью, я бы научила тебя уважать взрослых!

— Моя мама хорошая, и я её люблю. А если бы вы были моей мамой, я бы вас не любила!

Рядом кто-то засмеялся — они привлекали всё больше внимания прохожих. Покрутив головой и заметив, что на них оглядываются, тётя Оля, сделавшаяся после такого заявления угрюмой, потащила дёргающуюся Майю обратно, на ходу доставая мобильник и одной рукой нажимая на кнопки.

— Алло, Дарья Ивановна? Тут такое дело… Вы Майю не теряли? Что? Теряли? Да, тут она. Со мной. А я, понимаете, смотрю — идёт. Одна! Дай, думаю, спрошу. Догнала, а она мне: я гуляю! Вы представляете? Уму непостижимо! Что? Где? Ну так недалеко от «Октября», помните же, где я работаю?