Рубикон (СИ)

В общем, всё равно всё сделали по моему. А заодно, можно сказать, Яна слегка «спустила пар» и даже выплакалась немного, потому как хоть эльфа и пыталась всю эту неделю бодриться и делать вид, что всё хорошо, внутри была напряжена как готовая порваться струна. Ну, правильно: «Эльфийская женщина должна бла, бла, бла…» Как я понял, она и в ацтекском плену пыталась вести себя как кремень, дабы не показать врагам свои боль и страх. Вот только легко ли это для, в общем-то, обычной девчонки, пусть даже фэнтезийно-средневековой и после соответствующей идеологической обработки.

А тут — всё, можно сказать, прорвало. Ну, а что? Атмосфера «уютная», я бы даже сказал — «ламповая», вот и проснулись загнанные в дальний угол нормальные женские инстинкты! Мужик — тиран! Странный, зато почти уже «свой», да ещё такой, за спиной которого можно почувствовать себя слабой, беззащитной и, что самое главное, несправедливо и не по делу обиженной, после чего быстренько, минут за десять бурной, но тихой истерики отвести душу. И, что самое главное, — безопасно для себя! Ведь хоть чужак, но не ацтек какой-нибудь, который только посмеётся, после чего ещё и пару раз кнутом или палкой угостит.

К тому же, ушастая плутовка хотя и не общалась никогда с «нормальными» представителями сильного пола, тем более из моего мира, каким-то особым женским инстинктом почувствовала, что девичьи слёзы заставляют меня чувствовать себя не в своей тарелке. Пусть они даже и не способны заставить меня признать себя «виноватым» или спасти «драгоценную» куртку.

Глава 13

Руины Сорленхарма — древнего города «экир нид-эаласов», людей европейского типа, которых переводчик называл то «Высшими», то «Высокими», в зависимости от того как это слово лепетала на своём языке эльфа, предстал перед нами на рассвете, когда первые солнечные лучи зарумянили невысокие пики гор над нашими головами. Что о нём можно было сказать? Это были те самые развалины, которые я наблюдал вчерашним вечером, и издалека они показались мне неким невнятным нагромождением полуразрушенных построек, но вблизи выглядели впечатляюще. Этакий монументальный памятник погибшей цивилизации, который непременно привлёк бы к себе огромные толпы туристов, располагайся он где-нибудь в западной Европе или в России.

Впрочем, лично для меня впечатление от мёртвого города оказалось сильно смазанным, уж слишком яркой ещё в моей памяти была недавняя поездка в Земли Германских Наций. А всё потому, что Сорленхарм очень напоминал мой «Замок Гогенцоллернов», или, точнее сказать, нечто созданное не шибко талантливыми архитекторами под его влиянием. Внешне, в общем-то, красиво, я бы даже сказал «фэнтезийно», но без некой изюминки и завершённости, присущей моей немецкой собственности. Видно было, что строилось это всё вразнобой, под житейские нужды, а не как единое законченное сооружение, и легко себе было представить как толпы горожан, снующих туда-сюда по ныне пустым улицам, так и в очередной раз чешущих репу зодчих. Гадающих «как бы втиснуть между тем и этим домиком очередную очень нужную жителям колокольню, да так чтобы она никому не мешала?»

Основным же отличием древних хозяев этих мест от земных бюргеров была искренняя любовь к гигантизму. Особенно к огромным статуям, которые, на мой взгляд, делали город похожим на отечественное «дворянское» кладбище со «скорбящими ангелами», девами, львами и витязями чуть ли не над каждой могилой. Наверное, когда-то это было даже красиво, но сейчас, сдавшись под напором времени и окружающих джунглей, выглядело жутковато.

Особого колорита «а-ля некрополис» Сорленхарму добавляло ещё и то, что в городе реально жили призраки. Те самые, к которым наука, уже познакомившаяся с ожившими мертвецами, демонами и прочими сущностями, продолжала относиться скептически. Поскольку они являлись совсем уж потусторонними созданиями, не поддающимися никаким вычислениям и систематизации. А здесь они — настоящие обитатели этого места, совершенно внезапно появляющиеся из переулков и дверных проёмов. Безразлично проплывая мимо, или останавливаясь и провожая нас взглядом, духи выглядывали из окон, а то и вовсе на секунду материализовывались из туманной дымки прямо перед нами и, ударив криком по ушам, исчезали.

Надо сказать, что сразу после нашей первой встречи с духами, отряд понёс первые потери. Совух Филька, всё это время неотступно следовавший за нами с Яной, вдруг развернулся и с жалобным визгом ломанулся обратно в джунгли. Судя по быстро удаляющемуся треску, испугалась животина знатно, вот и дезертировала из наших нестройных рядов. Не могу сказать что я сильно огорчился по этому поводу — всё-таки дикий зверь оставался по своей воле, и когда-нибудь нам всё равно пришлось бы расстаться. А вот Яна даже обрадовалась, уж больно тяготило девушку столь близкое присутствие опасного хищника.