Рубиновая омела (СИ)

Я гнию у себя дома. Репетиторы, которые приходят ко мне, не рассказывают ничего, что бы я уже не знал. Кажется, экзамены могут сдать и младшекурсники.

Забини пишет, что к тебе никто не суётся. Это хорошо.

Я тут походил по магазинам и решил купить тебе подарок. Надеюсь, понравится. Драко.»

Ей понравилось. Помимо письма, бедная сова притащила большой свёрток. Гермиона сначала хотела возмутиться, представив ЧТО мог купить ей Драко Малфой, с присущей ему манерой выставлять своё богатство.

Но всё оказалось проще. Там был плюшевый халат бежевого цвета, с ушками на капюшоне. А в прикреплённой записке значилось:

«Зато он не детский!»

Гермиона прыснула в кулак, вспомнив, в каком виде встречала его у себя дома. На ней был халат из её детства. Он был огромным для ребёнка, и Грейнджер могла до сих пор с лёгкостью носить его — ядовито-розового цвета, с подписью «барби» на спине.

Драко действительно умел удивлять.

Однажды с письмами пришёл дневник. Она такой уже видела. Воспоминания болью отозвались в сердце. Гермиона помнила, как вырывала листы и швыряла их в Драко. Только вот этот дневник был другим. В нём Драко писал о ней, и сквозь его злобу и ярость отчётливо читалось «не могу без неё».

Гермиона не спала всю ночь, перечитывая строчки, выписанные ровным, аккуратным почерком. Она будто по-новой узнавала Драко. То было почти признанием в любви, только в его стиле. Хлёстком, не щадящем и резким. Таким он и был. С острыми углами. Драко был полон демонов, и Грейнджер кормила их.

До возвращения Малфоя оставался всего день. Гермиона не могла собраться с мыслями. Начинала читать страницу в учебнике и понимала, что не помнит и строчки. До экзаменов оставалось совсем чуть-чуть, и семикурсники прятались по углам, уткнувшись в книги. Нервы сдавали у всех. Профессора их так напугали, что только самый ленивый не стал бы готовиться день и ночь.

Грейнджер решила сменить обстановку. Она уже написала письмо для Малфоя, и ей оставалось только отправить его.

В этом году весна пришла раньше. В воздухе витал сладковатый аромат. Гермиона смотрела под ноги, пытаясь не наступать на помёт, когда заходила в совятню. И замерла, увидев там Пэнси.

Грейнджер знала, что Паркинсон в курсе истории её бывшего парня и её врага. Была ли Пэнси врагом для Гермионы после всего?

Навряд ли.

— Привет, — сорвалось с губ на автомате. Гермиона не помнила, чтобы они общались после всего случившегося. Она заметила, как та закатила глаза.

— Я жду свою сову и ухожу, — ответила девушка и отвернулась.

Гермионе вдруг захотелось извиниться. За то, что всё так получилось, за то, что она и правда не хотела этого.

— Пэнси, я… хотела попросить прощения, — тихо начала она.

Паркинсон резко развернулась к Грейнджер. На её лице отобразилось удивление.

— Попросить прощения? — повторила Пэнси.

— Да, — Гермиона снова помялась. — Я… не хотела, чтобы всё так получилось. Я правда не специально…

Молчание показалось тягучим. Грейнджер видела, как та менялась на глазах. Откинув со лба выпавшую прядь, Пэнси сложила руки на груди и будто задумалась о чём-то.

— Я отступила только ради него, Грейнджер. Прощать тебя… за что? За то, что так пересеклись ваши судьбы? Не будь омелы, вы бы всё равно были вместе. Не сейчас, но потом. И от одной только мысли об этом у меня волосы встают дыбом. Если бы мы поженились, как хотели наши родители, завели бы детей, а потом… случайным образом и по велению судьбы, мимо проскочила бы ты! Что тогда? Всё бы рухнуло за считанные секунды! Мне было бы в тысячу раз больнее! — она выдохнула. В этот момент подлетела её сова. Пэнси забрала у неё письмо и направилась на выход. Но возле двери остановилась. — Просто не делай так, чтобы у него ещё раз появилось желание покончить с собой…

Что-то в груди надломилось, когда последние слова дошли до Гермионы.

— Что? — она схватила Пэнси за рукав мантии. — Что ты сейчас сказала?

— Так ты не знаешь? Он тебе не рассказывал?

— Пэнси, чёрт побери! Пожалуйста! — она сжала её руку. — Пожалуйста, скажи, о чём ты?

— Драко было настолько плохо, — она закрыла глаза, ей явно было неприятно вспоминать это. — У него всё горело внутри. Он говорил… сердце болело так, что он готов был убить себя, лишь бы прекратить мучения. Он попытался. На том турнире, когда упал с метлы, — в её глазах застыли слёзы. — Ты хоть представляешь, каково это, взлететь вверх и отпустить метлу, чтобы намеренно сорваться вниз? Прямиком в пасть своему страху? Он предпочёл умереть от своей фобии, а не от тоски по тебе!

Гермиона почувствовала, как лопнули последние нити, удерживающие сердце, а потом она отчётливо услышала звон, когда оно вдребезги разбилось у неё под ногами.

Наверное, Пэнси слышала, когда спускалась по лестнице, ужасающий вопль — так кричала Гермиона, срывая голос. Её трясло от осознания того, что бы было, если бы не она в тот день. Что если бы она не пришла на игру, что если никто, кроме неё, не знал заклинания и Драко позволили бы упасть? Как он говорил?

«Зачем ты спасла меня?»