Рубиновый Капкан. Игры кукловодов

– Так вот, там расположено одно из крупнейших в мире месторождений высококачественных рубинов. С недавних пор оно превратилась в возмутителя спокойствия и стало настолько интересной темой, что за неё борются сразу несколько крупных держав, включая, кстати, и ту, в которой мы сейчас с Вами находимся. Это уже привело к человеческим жертвам в несколько сот человек, а при сохранении существующих тенденций через несколько месяцев может привести к началу вооруженного регионального конфликта. Нам этого, как Вы понимаете, не хотелось бы, а в сложившихся обстоятельствах, боюсь, что и Вам тоже.

– Продолжайте, – кивнул Макс.

– У Вас можно курить? – вежливо спросил Аскар.

– Ну и наглый же Вы… Врываетесь в мою жизнь, начинаете диктовать, что делать, и хозяйничаете в моем кабинете, – сказал Макс, все же подвинув к нему пепельницу, стоявшую недалеко от компьютера. Аскар как ни в чем не бывало продолжил:

– Здесь немного сквозит…, – он прикурил сигарету, затянулся как следует и произнес: – Вам следует встретиться с Вашими друзьями или знакомыми в Таджикистане, найти через них нужные контакты в таджикском правительстве и убедить их: отказываться от контракта с русскими не надо. Контракта по рубинам. С документами и материалами мы Вам поможем. Кстати, вот они, – он протянул ему флэшку.

– Это всё, что вы от меня хотите? – оторопев от подготовленности Аскара, произнес Макс. Уж убедить кого-то в чем-либо для него как профессионального ученого не составляло труда. Вот будут ли слушать.

– Да, – коротко ответил Аскар.

– Я надеюсь, потом Вы оставите меня и мою дочь в покое? – спросил Макс.

– Совершенно верно. Нам от Вас действительно больше ничего не нужно, – стараясь быть как можно более убедительным, произнес Аскар.

– И… когда Вы планируете … мою поездку? – медленно произнес Макс, размышляя о происходящем и его последствиях.

– Вылет через 3 часа. Ваши билеты у меня. И Ваш паспорт, кстати, тоже, – впервые с начала разговора Аскар улыбнулся и полез в нагрудный карман.

– И когда Вы, как Вас… ах да, Аскар, всё успеваете? – усмехнулся Макс, догадавшись, что имеет дело со спецслужбой бывших своих: паспорт он хранил дома, на снимаемой им квартире в Квинсе [9]на 110-й улице. Выхода не было: он стал собираться. Через полчаса они были в аэропорту, носящего имя президента США Кеннеди.

Аэропорт Кеннеди. Ташкент, 6.2.2010

Макса в самолете сопровождал весьма мерзкий тип. Он слишком много говорил, задавал неуместные вопросы, пил безмерно водки и грубо шутил. Звали его Николой. Возраст у них был примерно одинаковый, но воспитание, по-видимому, разное.

– Ну и что Вы думаете по поводу Узбекистана? – спрашивал, не унимаясь, уже полупьяный Никола. – Страна упорно развивается, или же живет вне динамичного Евразийского экономического пространства, как Вы считаете?

– Мой дорогой, успокойтесь, я не был в вашем городе, стране – как хотите – вот уже 2 года. Уй-ми-тесь, мне до неё вообще нет никакого дела, – стараясь оставаться спокойным, произнес Макс и в очередной раз попытался заснуть.

А тот снова:

– Да что Вы такой слабохарактерный, боитесь, что ли, чего? – Никола, похоже, уже не мог сдержать себя. – Э-эй-й, девушка! – обращаясь к стюардессе, закричал он через весь салон: – налейте-ка нам водочки еще по сто… Будете? – Никола невзначай помял его бок своим широким плечом. «Как же он мне надоел!» – про себя сказал Макс, пытаясь отодвинуться на другой край кресла, и произнес:

– Я же сказал нет. Спасибо, – Так продолжалось все 14 часов, пока они были в полете. «Кошмар, как люди могут столько пить!» – думал Макс, теперь уже упорно, с покрасневшими от бессонницы глазами пролистывая одну за другой многочисленные страницы «Нью-Йорк таймс» и «Уолл Стрит Джорнэл».

В аэропорту Ташкента, в городе, где он родился и вырос, его никто не встретил. Он медленно прошел через процедуры паспортного контроля и таможню, получил свои вещи и направился к выходу из аэропорта. Несколько странно, учитывая, как Аскар настаивал на его вылете из Нью-Йорка. И вот так оставить его одного в аэропорту? Не может быть! Так…, значит, за ним все это время наблюдали, в том числе в самолете. Наконец, до него дошло: «Ах, этот несносный Никола. Он следил за мной в полете, информационно щупал его и пытался… как они говорят между собой, эти оперуполномоченные? Точно-точно, он пытался меня раскачать. Вот скотина, а?» Неожиданно для самого себя Макс рассмеялся. Следовательно, с компетентными органами ему лучше быть настороже: его изучали и испытывали по полной. В то же время ему как профессору, по статусу было не положено прятать свои мысли (наоборот, его лекции слушали сотни студентов) или вести себя так же несуразно, как, например, это делал Никола.