Рубиновый лес. Дилогия

Тесея прожевала кусочек красного яблока, которым хрустела всё это время, и покачала головой. Вороные косы растрепались, упав ей на лоб.

– Нет? – удивилась я, откладывая просмотренную карту в сторону и берясь за следующую. – Надо же. Обычно все девочки твоего возраста возносят почести именно Кроличьей Невесте. Чьему же пути ты тогда следуешь? Уж не Совиный Принц ли твой избранник?.. Ах, вот отчего у тебя тогда так щёчки разрумянились, когда я рассказывала о встрече с ним!

Тесея хихикнула и снова раскраснелась – точь-в-точь как во время ужина, за которым я выложила своим приближённым всё, что знала, начиная с природы Красного тумана и заканчивая тем, почему грудь у меня пробита и забинтована в несколько слоёв, а мир до сих пор не полыхает в диком пламени.

Однако затем Тесея снова затрясла головой.

– Медвежий Страж?.. – продолжила гадать я, надеясь, что этот ответ окажется верным.

Тесея улыбнулась и, отряхнув от сахара ручки, подставила их к своей макушке, изображая уши, стоящие торчком. А затем она негромко и коротко взвыла.

– Ты выбрала своей покровительницей Волчью Госпожу? – уточнила я с нервным смешком, даже не представляя, как суеверный Кочевник пережил это известие. – Неужто ты хочешь стать вёльвой?

Тесея кивнула – в основном только кивками она и общалась со всеми, кроме Кочевника, который каким-то образом читал движения её рук лучше, чем рунический алфавит, – и вопросительно указала пальцем на меня.

– Кто мой покровитель? Хм, даже не знаю… Раньше я бы указала на Кроличью Невесту, но, кажется, после всего, что Совиный Принц сделал для меня, такой ответ будет нечестным. Возможно, теперь он мой покровитель и есть. Странно это, когда боги выбирают тебя, а не ты их.

Я развернула двадцатую по счёту карту, самую старую из найденных разведчиками ещё в закоулках катакомб. Выцветшая по краям и неровная, она была начерчена в форме круга, за который картографы действительно некогда принимали наш континент. Углядев, как я пыхчу в нерешительности, Тесея потянулась ко мне через стол с блестящими от любопытства глазами. Пусть и не по своей воле, но она оказалась отличной слушательницей и, кажется, хотела побыть ей снова. В конце концов, мои истории о проклятии, сиде и предначертанной судьбе были для неё лишь захватывающими сказками. Потому, глубоко вздохнув, я позволила себе поведать ей ещё одну:

– В нашу последнюю встречу Принц предупредил, что ничего не кончено, что Красный туман по-прежнему представляет опасность… Но ни он, ни злобный Старший дракон так и не появились. Хоть Солярис и считает, будто это даёт нам право упокоиться и жить своей жизнью, мне кажется, всё с точностью до наоборот. Ведь если бог пророчит опасность на горизонте, разве можно ему не верить? Я должна отыскать Кристальный пик и Совиного Принца, раз он так повелел. Но теперь ещё и эти ярлы…

Я вовремя одёрнула себя, вспомнив, что ребёнку двенадцати лет вряд ли интересны политика и мои душевные метания. Взяв с тарелки последнюю дольку, я повернулась и протянула угощение Тесее, но не обнаружила её рядом. Оставив свой стул, она уже стояла по другую сторону стола, прямо у изображения Кипящего моря, на берегу которого раскинулся туат Дану.

Палец её указывал на холмы за Лугом.

– Тебе интересно, что там? – догадалась я, и Тесея опять кивнула. – Сплошь зелёные просторы, крутые и каменистые. Из-за своего рельефа они и пустуют. Там только одинокие вёльвы селятся, отшельники или охотники, в то время как почти все города Дану расположены вдоль берега Кипящего моря. Туат этот вообще крайне необычен… Мало того что драконам там поклоняются чуть ли не больше, чем богам, так и сказки о сидах именно оттуда родом. Весталка рассказывала, что наши боги якобы в Дану когда-то и жили и что там по сей день колодец есть, упав в который ты попадёшь в Надлунный мир…

Я запнулась. Кристальный пик, сид и Дану. А что, если…

Тесея вскинула на меня вопросительный взгляд. Но раньше, чем я успела всё обмозговать и рассказать ей, пламя свечей всколыхнулось от порыва ветра: в зал друг за другом вошли мои советники.

– В чём дело?

– Беда нагрянула, драгоценная госпожа, – произнёс Мидир, и впервые со дня отцовских похорон я видела его в парадной броне из сыромятной кожи и посеребрённой стали. – Мы получили весть из Немайна…

Не дожидаясь, когда тот подберёт подходящие слова, Солярис выступил вперёд.

– Восстание, Рубин, – сказал он. – Немайн и Фергус объявили Дейрдре войну.

2 Между верой и вербеной

Каждый подъём в небо был песней, которую хотелось слушать снова и снова, даже если давно выучил её наизусть. Ни одна лютня не могла издавать такой чувственной и проникновенной мелодии, как драконьи крылья, режущие воздух у тебя за спиной. Ни одна тальхарпа не разносилась настолько далеко, как рокот драконьего рыка в облаках. И ни один сладкоголосый бард не погружал тебя в транс настолько глубокий и чудный, как это делала высота, когда ты мог увидеть спины птиц, парящих под тобой, и зарождение утра задолго до рассвета.