Рубины для пяти сестер

Недавно она бросила курить и таким образом пыталась обмануть свой восставший организм. Эта борьба с собой давалась ей дорого. Она стала раздражительной и, что самое удивительное, могла заплакать в самый неподходящий момент. Вот вчера, например. Странное дело, она не испугалась, найдя тело Валентины Николаевны, спокойно дождалась милицию. Хотя было ли это спокойствием? Скорее дикое напряжение. Зато потом, когда пришел этот следователь, Борин, и начал задавать вопросы, будто волна горячего пара окутала ее с ног до головы. Хорошо, что сидела, иначе бы просто рухнула перед ним, до такой степени расслабилась. Так бывало в детстве, когда она не могла решить трудную задачку, снова и снова в тихом ожесточении пытаясь найти ответ. Но потом приходил с работы отец, и она тут же бросала бесполезное занятие. Мгновенно приходила лень, и она «растекалась» по стулу. Маленькая Дашка с удовольствием сбрасывала свои проблемы на более сильного и умного.

Вот и вчера она так же «скинула решение» на этого совсем не киношного милиционера. И внешность у него далеко не героическая. Больше всего он был похож на уставшую от глупых хозяев большую и добрую собаку. Хозяева, вместо того чтобы поставить хорошие замки на ворота, посадили на цепь пса. И бедный пес вынужден сторожить людскую глупость. Рядом с Бориным она вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Странно только, что тот так смущался. Даже руки слегка дрожали, когда брал у нее паспорт. И уж совсем странно, что она, отвечая на его вопросы, никак не могла отвести глаз от этих рук. Таких же больших и сильных, как у отца. Если все же удавалось поднять глаза, то ее взгляд натыкался на взгляд Борина, и тогда уже тот отворачивался. Даша злилась на себя за такое глупое поведение, и от этого ответы ее становились все более официальными и сдержанными. А когда он спросил, замужем ли она, и вовсе замкнулась. Ей не хотелось выглядеть грубой. Но спрашивать о муже и ребенке было совсем необязательно. Борин походя задел самое больное.

Прошло уже восемь лет с тех пор, как мужа и сына нашли в сгоревшей машине, а она до сих пор не может простить себе, что не поехала тогда с ними. Даша уговаривала себя, что тогда ничего бы не случилось. Она винила себя в их смерти, с каждым годом находя все больше причин для обвинений. Хотя от нее тогда ничего не зависело. Свекровь никогда не приглашала ее в гости. Когда сын женился на ней, русской девушке, та уехала в Житомир. Даже когда родился Ленька, ничего не изменилось. Поэтому ее муж без нее повез показывать внука бабушке. Еще Даша обвиняла себя в том, что не смогла уговорить его ехать на поезде. Виктор отговорился тем, что они должны повидать по пути родственников в Москве и Воронеже и показать им маленького Шермана. И она сдалась. Еще и потому, что ей было жаль Виктора. В последнее время у него что-то не ладилось на работе. Даша пыталась поговорить и с ним, и с Юрой Головановым, но оба молчали. Поэтому, когда Виктор стал собираться к матери, она особенно не возражала. Она до сих пор толком не знает, что у них произошло на фирме. Уже после гибели мужа Юра сказал ей лишь то, что они с Сашей его уволили. Вспоминая то лето, Даша не могла решить еще одну загадку. Куда же на самом деле повез муж их сына, если к тому времени его мать уже уехала в Израиль? Обзвонив всех родственников, к которым якобы собирался заехать муж, Даша выяснила, что никто из них не был в курсе их приезда…

Из задумчивости ее вывел колокольный звон. Этот забавный дверной звонок подарила ей на Новый год Ляля, сестра Галины и ее, Дашина, подруга.

Даша открыла дверь и замерла. На пороге стоял тот самый Борин, кого она только что вспоминала.

– Здравствуйте, Дарья Ильинична. Извините, я так поздно и без звонка. – Он виновато развел руками.

– Ничего страшного, проходите. У вас, наверное, ко мне остались какие-то вопросы?

– Да, то есть вопрос один, я не задержу вас надолго, – вдруг заторопился он.

– Да проходите уже, совсем необязательно допрашивать меня на лестничной площадке! – Она буквально втащила его внутрь квартиры…

Борин опешил. Ее раздражение он мог объяснить лишь поздним визитом непрошеного гостя. А что он ожидал? Что она бросится к нему со словами: «Как хорошо, что вы ко мне заглянули в столь поздний час»? Глупо, конечно. Но ведь он только сейчас освободился, не мог прийти раньше!

– Я не собираюсь вас допрашивать, – пробурчал он, снимая ботинки: перед ним уже стояли бесполые гостиничные тапки.

– Ладно, это неважно. Пойдемте, выпьем чаю. Валентина Николаевна приучила меня к поздним чаепитиям.