Рубины для пяти сестер

На кухню как-то боком вошел Борин и остановился, напряженно всматриваясь в ее лицо. Даша хихикнула. Раскаяние, написанное на его небритой физиономии, рассмешило. Нет, он явно не жалел о содеянном, но, как «порядочный джентльмен», по-прежнему считал, что воспользовался ситуацией. Ночью, в сотый раз выслушивая его покаянные слова, что он не имел права навязывать себя в качестве утешителя, Даша в сотый раз доказывала ему, как он не прав. А он еще и проснулся виноватым.

– Будешь подпирать дверь, останешься голодным. Впрочем, я тебе все равно ничего не дам, потому что кто-то вчера уничтожил все мои съестные запасы!

Борин растерянно развел руками. Он не знал, как реагировать на ее шутливый тон. Утром, когда открыл глаза и не обнаружил ее рядом, опять вернулись к нему страхи. Он, со своей ментовской «уклюжестью», явно что-то сделал не так. А теперь, как оказалось, и холодильник опустошил. Хорош мужик, завалился к женщине почти в полночь, даже тортик не догадался купить, да еще и… При воспоминании об этом «еще и» Борина бросило в краску. Вот кретин! Набросился на женщину, как озабоченный подросток…

Даша молча наблюдала за выражением лица Борина. За пять минут оно пару раз изменило цвет – от бледно-розового до пунцово-красного.

Сняв турку с кофе с огня, Даша подошла к Борину и прижалась к нему, уткнувшись носом в грудь.

Борин почувствовал, как все дурацкие мысли улетучиваются из головы. От ее волос пахло кофе и еще чем-то ночным, сладким. Осторожно поцеловав в макушку, он легонько отстранил ее от себя.

– Ты знаешь, что сейчас будет? – спросил он хрипло.

Даша согласно кивнула.

– Тогда мы точно не попадем на работу.

Даша покаянно вздохнула.

– Меня уволят. Придется пить кофе и идти исполнять служебный долг…

Даша неопределенно пожала плечами, прижимаясь к нему снова…

Остывший кофе и пачка вафель, обнаруженная после долгих поисков в шкафчике, показались им райским завтраком. Прощаясь в коридоре, они даже не стали договариваться о встрече: обоим было ясно, что отныне нет отдельно Борина и отдельно Даши. И ужинать они будут вдвоем, в их доме.

* * *

– Здравия желаю, товарищ генерал! – Артем Кораблев вытянулся в струнку, пропуская Борина в кабинет.

– Шути, шути. Вот на самом деле дослужусь до высокого чина, и ты у меня попляшешь! – добродушно пригрозил Борин.

Артем с удивлением посмотрел на начальника. Такое благодушное настроение с раннего утра было из ряда вон. Обычно Борин приходил хмурый от недосыпа и без огромной чашки кофе был глух к шуткам подчиненных.

– Леонид Иванович, а вы кофе пили? – осторожно спросил Артем.

– Пил, только не дома, – по лицу Борина расплылась довольная улыбка.

«Чудеса», – подумал Артем и на всякий случай нажал кнопку электрического чайника.

– Что споешь, голубь мой?

– Только печальную песню о похоронах. Народу было столько, что казалось, поток желающих проститься не иссякнет до вечера. Родственников не так уж много. Самые близкие – семья Соколовых и двоюродная сестра покойной – Анна Андреевна Анфимова. Потрясающая красавица. Вот с ней мне и удалось поговорить. Правда, рассказчица она вчера была не очень, но основные сведения о пропавших сережках я получил. Эти серьги – из старинного гарнитура, принадлежавшего когда-то их бабушке Печенкиной Анне Владимировне, у которой было пять дочерей. Старшая, Зоя, с юности жила в Польше. Вторая дочь, Антонина, – в Париже, Анастасия – в Петербурге с матерью отца, а две младшие дочери, Наталья и Елена, с родителями в Оренбурге. После смерти отца в семнадцатом году каждая из сестер получила по одному предмету этого гарнитура. Вроде как по завещанию. Анна Андреевна – дочь самой младшей из сестер. У нее, точнее, у ее дочери, хранятся два украшения: кольцо, принадлежавшее Елене, и заколка Анастасии, умершей в блокаду в Ленинграде. Я вот тут набросал схемку, чтобы было понятно, кто есть кто и кому что принадлежит.

– Все это интересно, но непонятна цель убийцы. Зачем ему чужие украшения? Нужны деньги? Но золото самой Головановой и часы мужа вкупе стоят примерно столько же, как я полагаю. Их он не тронул, хотя времени было достаточно. Я все еще склоняюсь к версии, что убийца и вор – два разных лица. Значит, и цель убийцы – не деньги. Давайте-ка не будем торопиться объединять пропажу украшения с убийством и взрывом! Что-то еще важное поведала сестра убитой?

– Нет, но мне показалось, она о чем-то умалчивает. Возможно, я ошибаюсь. Сколько ни пытался разговорить дамочку, не вышло.

– Да, и сегодня у них тяжелый день, но на завтра назначай встречу и Соколовой, и жене убитого Голованова. Историю с семейными ценностями нужно раскрутить до конца.

– Понял, Леонид Иванович.