Рубль за миллион

— Я… Я пришёл… Меня попросили…

— Не мямли! — прикрикнул Димон. — Что искал?

— Не знаю.

Димка нагнулся к Марсу.

— Голос! — сказал он.

Марс пару раз гавкнул, у Андрея заложил уши.

— Монету! — быстро крикнул он, отвернувшись в сторону.

— Уже хорошо, — я знаком показал всем, что не мешало бы пройти в комнату. А там, сев на подлокотник кресла, спросил: — А что вы делали в моей комнате?

— Говорю, монету искал. Как она выглядит — не в курсе. У меня скудная информация. Ребят, клянусь. Знаю одно: монета вроде в футляре должна находиться. В чёрном. Он небольшой. И всё. Честно говорю.

— А-а, значит, где она лежит, мы конечно не знаем? — Люська размахивала тесаком.

— Я искал сейф или тайник…

— Да гонит он, какой тайник. Дим, познакомь его поближе с Марсом.

Я попросил Люську умолкнуть и перестать махать тесаком. Сам подошёл к Андрею, посмотрел в его испуганные глаза с расширенными зрачками и задал главный вопрос:

— Кто послал вас за монетой?

Андрей молчал. Его взгляд сделался странным, он смотрел сквозь меня, тяжело задышал, открыл рот, глотнул воздух и ни с того ни с сего упал. При падении ударился головой об пол. У него начались судороги. Андрей лежал на спине, руки-ноги дрожали, плечи дергались взад-вперёд, изо рта пошла пена.

Глава четвёртая Новый фигурант

— Что с ним? Глеб, что делать?!

Димон быстро отвёл Марса в соседнюю комнату.

Андрей перевернулся на живот.

— Это приступ эпилепсии! — закричала Алиса. — У моего дяди случаются такие приступы.

— И что? Как ему помочь, Алис, говори, — Люська села на корточки, хотела дотронуться до Андрея, но я перехватил её руку.

— Вроде больному необходимо разжать рот, чтобы он не проглотил язык, да? — я уставился на Алису.

— Нет! Этого делать нельзя. Это заблуждение. Когда у дяди начинались приступы, я выходила из помещения, но точно знаю, что язык больной не проглотит и не захлебнётся, если лежит на животе.

— А когда закончится приступ?

Алиса пожала плечами, виновато глядя на бледного Андрея.

— Вроде сам приступ не опасен для жизни человека, вред здоровью могут нанести ушибы при падении. Андрей ударился головой, мне это не нравится.

Димой вернулся в комнату и начал на нас орать.

— Идиоты, чего вы смотрите, Глеб, набирай «ноль три». Эпилепсия не эпилепсия, какая разница, а если он сейчас дуба даст, тогда что?

Сам не знаю, почему не подумал о вызове «скорой», в голове всё смешалось, внезапное падение Андрея выбило из колеи.

— Вызвал, — сказал я, вернувшись через минуту в комнату.

Андрей неподвижно лежал на полу, я осторожно тронул его за плечо.

— Андрей, вы меня слышите? Ответьте!

— Господи, — Алиса закрыла рот ладонями. — Он умер! Глеб, он дышит? Посмотрите, он дышит?! Мамочки!

— Алис, не блажи, — Люська взяла руку Андрея, нащупала пуль. — Пульс есть. Глеб, засеки десять секунд. Одиннадцать ударов. Норма!

— А почему он без сознания?

— Сама же видела, головой ударился.

— Запросто сотрясение может быть, — предположил Димон.

«Скорая» всё не появлялась, Алиса находилась на грани истерики, она заставляла Люську каждую минуту проверять Андрею пульс. Мы с Димоном нервно переглядывались, боясь даже представить, что будет, если Андрей распрощается с жизнью. Пожалуй, одна только Люська искрилась оптимизмом.

— Расслабьтесь. Ну упал он, ну стукнулся чуть-чуть головой, сознание потерял. Вполне естественно. Очухается, мужик он вроде крепкий.

— Люсь, какой пульс?

— Десять ударов за десять секунд. Алис, ты меня достала, иди сама пульс проверяй.

— Убери тесак, — сказал я сестре, когда в дверь позвонили.

Люська метнулась в кухню, я открыл дверь.

Врачам сообщили о приступе, об ударе, и о бессознательном состоянии Андрея в течение уже пятнадцати минут.

— Раньше приступы эпилепсии с ним случались?

— Не знаем, — сказала Люська.

— На что жаловался перед приступом: головная боль, головокружение, затруднённое дыхание?

— Он не жаловался, он сразу упал.

Андрей зашевелился, приоткрыл глаза, увидел нас, но не сразу понял, где находится и что происходит. А уже через минуту говорил врачам, что чувствует себя, хуже не бывает.

— Голова болит, всё плывет, вертится, — Андрей попытался подняться, но у него закружилась голова, он снова завалился на пол.

— Будем госпитализировать. Принесите его документы, страховой полис.

— А у нас их нет. Понимаете, мы с ним даже не знакомы… Он оказался у нас случайно, — мне пришлось на ходу выдумать неправдоподобную историю о ночной курьерской доставке.

Андрей меня поддержал, сказал врачам, что работает курьером, назвал своё имя, фамилию (представился Андреем Крутилиным). У него опять закружилась голова, стало трудно дышать.

Через десять минут Крутилина клали на носилки в машину «скорой» помощи.

— В какую больницу вы его повезете? — спросил Димон у врача.

Тот назвал адрес. «Скорая» сорвалась с места, мы остались стоять возле подъезда.

— Операция с треском провалилась, — констатировала Люська. — Так и не удалось узнать, кто навёл Андрея на квартиру Дианы.

— Сейчас главное, чтобы он выкарабкался, — ответила Алиса. — Здоровье — прежде всего.

Мы услышали лай, он доносился откуда-то сверху.