Рублевка и ее обитатели. Романтическое повествование

Архангельское. Дворец XVIII в.

Князь Н.Б. Юсупов был потомком эмиров, калифов и султанов Ближнего Востока. Но уже его прадед, князь Дмитрий Сеюшевич, он же Абдул-мурза, крестился в православие. Его отец, князь Б.Г. Юсупов, был московским губернатором, а затем президентом Коммерц-коллегии. Н.Б. Юсупов получил прекрасное образование, императрица Екатерина II снабдила его рекомендательными письмами и отправила путешествовать по Европе. Со всем радушием он был принят при французском дворе Людовика XVI, а затем и Наполеона I, посещал Иосифа II в Вене и Фридриха Великого в Берлине, был в гостях у Вольтера, в Париже встречался с Дидро, а в Лондоне — с отцом-создателем Фигаро Бомарше, бежавшим в столицу Англии от долгов. Дружба связывала русского князя Н.Б. Юсупова со скульптором Кановой, художниками Грезом, Давидом, Анжеликой Кауфман.

Несколько лет князь был посланником в Турине, затем управлял театрами и Эрмитажем, состоял президентом Мануфактур-коллегии и министром уделов. Он же был верховным маршалом в комиссиях по коронации трех императоров — Павла I, Александра I, Николая I, а также начальником московской Кремлевской экспедиции. Добавлю к сказанному, что князь Н.Б. Юсупов имел наивысший существующий в России чин действительного тайного советника 1-го ранга и все высшие российские награды — ордена Владимира 1-й степени, Александра Невского, Андрея Первозванного, состоял командором Большого креста ордена Иоанна Иерусалимского. Для того чтобы оценить его заслуги, императорскому двору показалось и этого мало: специально для него придумали бриллиантовый эполет, который он носил на правом плече и которого больше в России никто никогда не имел.

Писатель В.В. Вересаев в своем рассказе о князе Н.Б. Юсупове отмечает: «С дамами Юсупов был всегда отменно вежлив. Когда в знакомом доме встретится ему на лестнице дама, — знает он ее или нет, — всегда низко поклонится и посторонится, чтобы дать ей пройти. В Архангельском, где в саду разрешалось гулять всем желающим, он при встрече с дамами непременно раскланивался. Юсупов обладал колоссальной библиотекой; в ней было до 30 000 томов ценнейших книг, в том числе до 500 эльзевировских изданий. Была редкая по богатству художественная галерея, в ней находились в подлинниках „Амур и Психея“ Кановы, десять картин Греза, шесть видов Клод-Лоррена, Рембрандт, Рубенс, Тенирс, новые французские художники — Давид, Легро и другие. Знаменитое подмосковное село его Архангельское представляло из себя чудо красоты, где совместными силами природы и искусства создано было все, что могло бы тешить самый взыскательный вкус».

Чудо красоты, созданное в Архангельском князем Николаем Борисовичем Юсуповым, не ограничивалось дворцом и многотеррасным пленэром с беседками и античными статуями. Центральная часть усадьбы была окружена искусно насажденными рощами. К северо-западу от дворца располагалась Воронковская (Малиновая) роща и небольшая усадьба Воронки с садом. На север выходили рощи Быкова и Прусская, на восток — Архангельская, Захарковская и Магометова, к югу — Лохинская, к западу — Горетинская (Татьянина), Князьборисовская и Аполлонова.

Как говорил Пушкин, «там, где роскошь обитала, в сенистых рощах и садах», — там, в Архангельском было множество парковых затей: павильоны и беседки, оранжереи и куртины, зверинцы и птичники с редкими растениями и животными, гроты и фонтаны. При въездных дорогах стояли сторожки. Все это разнообразие, которое принято называть малыми архитектурными формами, отличалось нарядной архитектурой, многие сооружения были украшены видными издалека шпилями и флажками, золочеными куполами и звездами.

Н.Б. Юсупов был знаком с Д.И. Фонвизиным. Дважды побывал у него в гостях в Архангельском и A.C. Пушкин. Князь П.А. Вяземский, сопровождавший Пушкина в его поездке к Юсупову в 1830 году, так рассказывает про хозяина имения: «Он был благополучного сложения по плоти и по духу, в житейском и нравственном отношении. На улице его вечный праздник, в доме вечное торжество торжеств. На окнах стояли горшки с пышными, благоуханными цветами; на стенах висели клетки с разными птицами певчими; в комнатах раздавался бой стенных часов с звонкими курантиками. Все у него было светозарно, оглушительно, охмелительно. Сам, посреди этого сияния, этой роскошной растительности и певучести, выставлял он румяное, радостное лицо, расцветающее, как махровый красный пион…»

Д.Н. Бантыш-Каменский в своем «Словаре достопамятных людей Русской земли» (1836) представляет следующую занимательную характеристику князя Юсупова: «Он отличался просвещенным умом своим, утонченным вкусом ко всему изящному, остротою, обходительностью, веселостию нрава, памятью обширною, любил ученых и художников и даже в старости маститой приносил дань удивления прекрасному полу».