Читаем Ручная кладь (СИ) полностью

-Будешь все каникулы дома загорать?– улыбаясь, прокомментировал отец.

-Поеду с Денисом на дачу, - самоуверенно ответил Павлик, - его папа меня приглашал. Буду с ними на охоту ходить.

При слове охота лицо у Маши вытянулось и побелело.

-Нет, хватит, - сказала она, - звони Денису и бери сам справки.

Олег что-то хотел возразить, но только сурово посмотрел на жену и поперхнулся.

-Только, милые мои, запомните, я себе отпуск из-за собаки портить не собираюсь. Если окажется, что справки не те или еще что-то, мы оставляем пса в аэропорту и улетаем одни. Без слез, истерик и заявлений, что я тоже не полечу. Вы меня поняли?

-Конечно, - согласился мальчик и, вытащив из кармана мобильник, набрал телефон Дениса.


-Собаку нужно сдать в багаж, - строго сказала женщина за стойкой.

-Нет! - Паша вцепился в Марса, - он - ручная кладь!

-Ручная кладь до семи килограмм, не унималась женщина, - а он у вас почти пятнадцать весит!

-Но нас трое! - На глазах Паши выступили слезы. Он не мог себе представить Марса, сидящего в клетке в багажном отделении.

-Женщина взяла телефонную трубку и вызвала стюардессу. Вскоре подошла молодая симпатичная девушка в платочке с символикой авиакомпании, повязанным на шее. Кармашек форменной синей курточки оттенял яркий значок с именем «Алена».

Девушка выслушала сначала жалобы женщины со стойки регистрации, затем мольбы Павлика, посмотрела на расстроенного мальчика и добродушного Марса, улыбнулась и сказала:

-Только, чтобы сидел в переноске, не открывать и не гулять по салону. Договорились?

-Конечно! - Павлик клятвенно пообещал не выпускать собаку.


-Мы с ребенком, - Олег забрал переноску у сына, и, обойдя толпу, зашагал по трапу самолета.

Плюхнувшись в кресло у окна, он снял ботинки и, закрыв глаза, вытянулся, насколько ему позволяло место.

Паша, поставив переноску себе в ноги, не понимал, что случилось с собакой.

Попав в салон самолета, Марс занервничал, скулил и метался по своей клетке.

-Тихо, тихо, - уговаривал его мальчик, но собака, словно не слышала его.

Павлик приоткрыл переноску, чтобы погладить и успокоить пса, но Марс мощным прыжком вырвался наружу и, пролезая под сиденьями, бросился в конец салона.

-Марс! Марс!- Павлик протискивался между пассажирами, получая тычки локтями во все части тела, пытаясь догнать собаку.

Пес лежал, вытянувшись во весь рост, перед предпоследними креслами и не давал пассажирам занять свои места.

-Марс, ко мне, - закричал Павлик.

Но спаниель не реагировал на команду.

-Мальчик, это твоя собака? Убери ее отсюда! - возмутилась женщина, пытающаяся сесть в кресло. Павлик протянул руки, чтобы взять Марса, но пес оскалился и злобно зарычал.

-Марс!

Павлик не узнавал собаку. Пес перегородил проход и никого не подпускал. Столпившиеся пассажиры начали громко возмущаться. Душная и без того атмосфера в салоне самолета стала накаляться до предела.

Девушка-стюардесса, прибежавшая на возмущенные крики пассажиров, посмотрела на Павлика с упреком.

-Ты же мне обещал, - сказала она.

Павлик снова протянул к собаке руки, но Марс вновь злобно зарычал, оскалив зубы.

-Он никогда таким не был, - Павлик размазывал слезы по щекам.

Растерянная стюардесса, расталкивая пассажиров, пробралась в кабину пилотов.

-Анатолий Александрович, у нас ЧП, - сказала она взволнованным голосом, делая над собой невероятное усилие, чтобы не зареветь.

-Что случилось?

-Собака вырвалась у ребенка, и не пускает пассажиров занять места.

-Большая собака? - поинтересовался капитан.

-Спаниель.

-Спаниель занял проход и не пускает пассажиров на места? - с улыбкой переспросил Анатолий Александрович, - пойдем, посмотрим.

В салоне стоял гул возмущения. Маша закрывала руками лицо, покрытое красными пятнами, не зная, что ответить на возмущенную брань пассажиров.

Олег отвернулся к иллюминатору и делал вид, что ни имеет ко всему никакого отношения.

«Я так и знал, так и знал!», - его душа переполнялась возмущениями, а мозг мысленно подсчитывал возможные последствия и убытки.

-Спокойно, - прозвучал громкий голос капитана корабля, - сейчас мы все уладим.

Широкая капитанская спина, выдавливая пассажиров с прохода, продвигалась к охраняемым Марсом креслам предпоследнего ряда. Анатолий на пару минут застыл, наблюдая за псом, а потом тихим голосом спросил у мальчика:

-Это твоя собака?

Паша молча, кивнул головой.

-Как тебя зовут?

-Павлик.

-Павлик, ты дрессировал собаку?

-Зачем? Он и так все умеет, - удивленно ответил Павлик. - Умел, - поправился мальчик всхлипывая.

-Прямо так с рождения и умел?

Паша покраснел.

-Я ее только полгода назад взял, - сознался он, - ее бывший хозяин умер. Марс хороший, он никогда таким не был. Честное слово!

-Тихо, тихо, - прервал его капитан. - Похвали собаку и позови, - попросил он.

-Он, правда, хороший! Марс, - Павлик и протянул руку

Марс зарычал.

-Алена,- сказал тихо капитан стюардессе, - выводи потихоньку пассажиров из салона.

-Уважаемые пассажиры, извините за небольшую задержку. Просим вас, последовать за стюардессой в зону ожидания, - широко улыбаясь и стараясь вытолкать людей из прохода, сказал капитан.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза