Руда. Возвращение. Скрижали о Четырех

В малый кабинет пригласили избранных, представлявших собой весьма пестрое общество. Руководил высоким собранием Император, гильдию Темных магов Аргоссы представлял советник Эрей. Истерро, бывший Глас Рудознатца, отвечал за Белое братство, могучий Викард – за далекий Инь-Чиань. Был приглашен также и Дар Гонт, как капитан лейб-стражи, нуждавшийся в четких указаниях касательно охраны дворца. Ну и как коренной уроженец Ю-Чиня, что уравновешивало Стороны. Самовольным образом в совете принимала участие Императрица, наотрез отказавшаяся отдыхать под магической охраной Братства. Рандира прямо заявила мужу, что имеет полное право знать, какие еще напасти угрожают ей и наследнику, и Император смирился. Вместе с Викардом Рандира составила некую коалицию: инь-чианин готов был поддержать государыню, правда, с негласного одобрения Эрея.

Впрочем, все их расчеты не имели никакого практического смысла: когда за дело брался Радислав, в финале побеждало его решение.

– Вот! – взял на себя смелость открыть собрание Викард, выставляя на всеобщее обозрение хрустальный ларец из коллекции Эрея. В ларце, украшенном накладками из серебра, бесновалась черная зубастая тварюшка, плюя на стенки ядом и шипя на пламя камина.

Рандира невольно вскрикнула, отступая на шаг к Императору, остальные с интересом уставились на великана, требуя объяснений.

– Ну… – замялся Викард, смутившись от избытка внимания. – Ну, я… Нашел я его, возьми меня Эттивва! Еще яйцом, должно быть, первая самка, ну та, что в кабаке, оттащила яйцо подальше от кладки, глиссархи часто так поступают, разделяя свое потомство. Жрут они сами себя, эти сволочи, что постарше, начинают грызть младших да и друг друга стороной не обходят. Как они называются, слово такое ученое…

– Каннибалы, – подсказал Истерро. – Поэтому самки глиссархов и приносят большое потомство, откладывая яйца в шесть этапов. Из сорока детенышей выживают от силы пятеро.

– Все про разную гадость знает, – умилился довольный Викард. – Какой бы из тебя мракоборец вышел! Молчу, – вскинул он руку в притворном испуге. – Уже молчу, знаю, что варвар проклятый. Лучше спасибо скажи: я тварюшку для тебя приберег, радуйся, изучай. Может, приручишь всем на удивление!

Истерро округлил глаза, полыхнувшие при свете факелов двумя изумрудами, дрожащей ладонью провел по крышке ларца. Глиссарх моментально попытался куснуть его палец, но чуть не сломал ядовитый клык о хрусталь

– Осторожнее, дурачок, – проворковал Истерро. – Какой лапочка, спасибо, дружище!

– Да ладно, – отмахнулся Викард, – забавляйся, раз тебе нравится!

– Я так понимаю, – прервала их милую беседу государыня, – вы собираетесь оставить эту мерзость в живых?

– Но зачем же его убивать? – изумился поглощенный зверюгой Истерро. – Теперь он совсем не опасен. Я закажу вольер из хрусталя, этот камень стабильно сдерживает агрессивную магию и не подвластен действию яда глиссарха. Понимаете, их осталось так мало в нашем мире…

– Понимаем, – протянул Дар Гонт. – Мы все прекрасно понимаем. Оттого и задаем вопросы. Не следует ли как можно скорее уничтожить тварей, представляющих угрозу человеческой жизни? Я имею в виду: всех тварей.

– Как? – поднял голову Истерро. – Какого черта вы тут рассуждаете, капитан? Кто вы, Господь Бог, чтобы вершить судьбу целого племени?

Дар Гонт усмехнулся и повернулся к Викарду:

– Вы хоть и варвар, но человек. Вы честно заслужили свою славу мракоборца. Что заставило вас отступиться от прибыльного ремесла?

Викард пожал плечами и задумался. Настолько, что пропустил мимо ушей презрительный тон, сосредоточившись на смысле.

– Да вот, – медленно проговорил он, – Бабник сказал, это плохо, что мало особей и надо сохранить, а Бабник – Глас.

– Бывший Глас! – поправил беспощадный Гонт. – Уж не за эти ли греховные мысли Братство лишило его сана?

Истерро побелел, глаза его опасно вспыхнули, рождая зеленые сполохи. Монах заслонил собою ларец, поднял руку, но маг опередил его:

– Довольно!

Эрей шагнул к Гонту и спокойно посмотрел в лицо капитану. Тяжелый взгляд беспросветных глаз и в мирном настроении действовал на нервы; капитан продержался недолго, отвернулся, ища поддержки у Императора.

– Я – Темный, – тихо сказал Эрей. В кабинете стало морозно и неуютно, опасно, до озноба, до паники, точно сама Седая Дева стала бок о бок с магом. – Я представляю угрозу для человеческой жизни. Начните с меня, капитан. Уничтожьте, если посмеете.

Дар Гонт не был трусом: он побледнел как исподнее, но потянул меч из ножен; при шелесте вынимаемого клинка, при виде его холодного блеска все опомнились и заговорили.

– Нет! – крикнула государыня, вновь обретая смелость и становясь между спорщиками. – Нет, я не позволю!

– Да ладно! – хмыкнул Викард. – Пускай. Одним дураком станет меньше.

– Я запрещаю принимать этот вызов, Дар Гонт! – приказал Император. – А вам, советник, должно быть стыдно.

– Мне? – удивился маг и кратко дернул плечом.

Один Истерро остался стоять у стола, упрямо поджимая губы и заслоняя собою тварь, задремавшую в наступивших сумерках.