Руина, Мазепа, Мазепинцы

прислана была от великого государя милостивая грамота>.

В заключение всего, князь Волконский остался в Батурине, а

Самойлович отправил в Москву канцеляриста Ивана Дорошкевича

с грамотою, в которой излагались причины, по которым не следо-

317

вало отсылать Дорошенка в Москву. Кроме доводов, изложенных

словесно в беседе с князем Волконским, гетман указывал еще и на

обстоятельства, случившиеся недавно в Польше. С Турциею

возобновилась у поляков война, но скоро окончилась новым миром -

Журавницким, который был повторением Бучацкого мира с

некоторыми изменениями: часть Украины - Полесье и Белоцерковщи-

на возвращалась под державу Речи Посполитой, и король Ян Собе-

ский положил назначить там жительство козакам, признававшим

над собою польскую власть. Гетманом над этими козаками король

назначил Гоголя, бывшего поднестранского полковника, несколько

раз изменявшего и Польше, и Москве, и Дорошенку. Гоголь должен

был, собравши своих Козаков, которых у него было тогда четыре

полка, расположить в Полесье на жительство, разделить по сотням

и пополнять убылые места новыми козаками из малороссийских

жителей Волыни * и других краев. Города: Димер, Черноград, Коростышев, Чернобыль, по королевскому универсалу, отдавались

в ведомство нового козацкого гетмана. Гоголь сносился письменно

с печерским архимандритом Иннокентием Гизелем. уверял его, что, как истинный сын православной церкви, он более всего желателен

престолу православного монарха: по таким сношениям Самойлович

надеялся перезвать Гоголя под царскую державу с его козаками и

этим путем опять соединить все козачество под единою властью

царя и под единым управлением утвержденного царем гетмана. Это

казалось тем удобнее* что часть Козаков, подчиненных Гоголю, уже

тотчас после падения Дорошенка признала над собою власть Са-

мойловича. И в этих видах, чтоб не подать Гоголю и его козакам^

опасений, Самойлович находил вредным отправить Дорошенка в

Москву и нарушить данное ему Царским именем обещание оставить

его жить в Украине.

Московское правительство на время приняло соображения Са-

мойловича, и 24-го декабря Волконский объявил гетману, что ему

указано ехать в Москву, а Дорошенка не указано везти с собою.

- Великий государь, - сказал Волконский, - не для иных

причин хотел было взять в Москву Дорошижа, как только жалеючи

тебя, чтоб Дорошенко к прежним своим делам не обратился.

- Бью челом великому государю за такую милость, - сказал

Самойлович - только Дорошенка никак не следует отправлять в

Москву: у него здесь и теперь найдется более ста друзей, а те

могут наговорить ко злу не одну тысячу. Дорошенко же, согласно

Своей присяге, ничего дурного здесь не сделал и обещается вперед

ни к какому злу не приставать.

Действительно, Дорошенкс-, живя в Соснице, держал себя

самым надежным образом. Он писал к гетману, что ничего так не

желает, как жить в дружбе с Самойловичем, сколько возможно к

нему поближе и быть ему во всем полезным. Зная положение Тур-

318

ции, Дорошенко первый сделал гетману предостережение, что

султан держит Юраска Хмельниченка не для чего иного, как для того, чтобы его провозгласить козацким гетманом под турецкою

верховною властью и теперь сделает это, когда Дорошенко от него отпал; уже назначена сумма 15.000 червонцев на подкуп, чтобы склонить

запорожцев на сторону Хмельниченка: у Хмельниченка же в Чиги-

рине, Жаботине и Медведовке найдутся и приятели, и родные.

Дорошенко указывал также, что не следует в Чигирине держать жены

бывшего Дорошенкова полковника Шульгй, после перехода Доро-

шенкова приставшего на польскую сторону: <женщина эта сама

дьявол во плоти>, выразился о ней Дорошенко. Затем Дорошенко

обещал еще сообщать гетману, если что-нибудь услышит новое или

припомнит прежнее.

Вскоре опасность, о которой предостерегал Самойловича

Дорошенко, оправдалась. В Константинополе, узнавши наверное, что

<негодный и неблагодарный Дорошенко> - как выражается

турецкий источник,- - забывши все, благодеяния падишаха, изменил ему

и отдался московскому государю, положили отправить войско для

удержания Украины под турецкою властью. Надобно было

назначить нового гетмана для Козаков от руки турецкого падишаха. Тогда

пришел черед сидевшему в темнице Хмельниченку. Его вывели из

Едикула, привели к великому визирю, возложили ему на голову

бархатный колпак, а на плечи соболью шубу и провозгласили

гетманом и <князем малороссийской Украины>. Турецкая политика

выдумала этот новый титул, какого еще никому не давали, и самому

Дорошенку; турки этим хотели подействовать на украинское

население, так как сыну Хмельницкого давалось как бы наследственное

право. Хмельницкий отговаривался, представляя, что он уже

постригся в монахи, но великий визирь приказал

константинопольскому патриарху разрешить его от монашеского обета. Находясь во

власти турок, и Хмельницкий, и патриарх должны были исполнять

их волю. Визирь приказал сердарю (главнокомандующему

турецкими силами) вручить Юраске знаки гетманского достоинства, бунчук, булаву, знамя и берэт или султанскую грамоту, а при

наступлении лета с войском вести нового князя на владение. Об этом