Руины из роз

– Я не скажу ни слова. Скорее всего, я все равно наговорю что-нибудь, что разозлит Найфейна… – Я умолкла, увидев, как женщина вздрогнула. – Что такое?

– Просто… – Она присела в реверансе, чего я никогда раньше не видела. – Мы не называем его по имени. Мы зовем его господином.

– Вы можете называть его так, как вам нравится. Я буду называть его по имени, а если он будет против, я стану звать его тупоголовым ублюдком. И пусть тогда сам выбирает, какой вариант лучше.

Женщина скорчила шокированную гримасу.

– В любом случае есть вероятность, что я очень быстро разозлю этого тупоголового ублюдка, и он убьет меня в приступе ярости.

– Не надо так, миледи. Я сомневаюсь, что он… – Она задумчиво скривила губы, просматривая содержимое ящиков, в которых Адриэль рылся прошлой ночью. – У него, конечно, вспыльчивый характер, но…

– Прошлой ночью он схватил меня за горло, когда я не ответила на его вопрос.

– Адриэль упомянул, что господина ранили ножом. Это вы ударили его тогда ножом, миледи?

– Ага. Вот почему он перестал сжимать мое горло.

Я не стала вдаваться в подробности. Торжествующий взгляд женщины заставил меня гордиться собой. Я не хотела все портить признанием о том, что не контролировала ситуацию.

– Значит, у вас все сложится просто отлично. – Она вытащила стопку кожаных штанов и подняла их перед собой. – Господин сказал, что вы, возможно, предпочтете носить штаны вместо платья на каждый день. Он прав? Я надеюсь на это, потому что здесь нет ни одного платья, подходящего для вашей красоты. Все они предназначены для того, чтобы добавить изюминку какой-нибудь невзрачной простушке. Кроме того, они на вас не налезут. Слишком малы.

Я и не подозревала, что такие соображения вошли в моду. С другой стороны, одежду нам шила мама, и ее не волновали такие вещи. После ее смерти Хэннон взял на себя эту обязанность, и его подобные глупости заботили еще меньше.

– Штаны, да, – сказала я, и мурашки из-за предчувствия опасности пробежали по моему позвоночнику.

Найфейн, должно быть, внимательно меня изучил, когда в последний раз выгонял из Запретного Леса. Как еще он мог узнать, какие наряды я предпочитаю?

– Ну что ж. – Горничная разложила штаны на кровати и заглянула в другой ящик. – К счастью, вы – высокая девушка, иначе вам пришлось бы сидеть в своей комнате и ждать, пока сошьют обновки. Кстати об этом. Я записала вас сегодня к обеим швеям. Они могут сразу же приступить к пошиву вашей одежды. Девушки были очень рады возможности сделать что-то новое. Сейчас им приходится шить лишь костюмы для вечеринок и одежду для прислуги.

– Мне не понадобятся никакие костюмы для вечеринок, – быстро ответила я. Слишком быстро. Мне снова вспомнились анальные бусы.

Горничная ободряюще улыбнулась мне.

– Конечно, нет. Хозяин запретил вам покидать комнату после наступления темноты.

Услышав это, я замерла, когда вспомнила, что Адриэль говорил прошлой ночью примерно те же слова. Что мне не разрешат выходить из комнаты после наступления темноты.

Найфейн решил, что сможет управлять мной, не так ли? Что я буду повиноваться ему?

Очевидно, до него не дошло, что Адриэль дал мне ключ, и я, по сути, могла делать все, что мне заблагорассудится. Пускай я не собиралась наряжаться для вечеринки и уж точно не стала бы участвовать в этом разврате, но я определенно намеревалась выйти из комнаты после наступления темноты.

Мне просто требовалось для начала приготовить то зелье «отпугиватель инкубов». Местные демоны выглядели более могущественными, чем те, что обитали в моей деревне.

Штаны оказались слишком свободными в талии и короткими по длине, они мешком обвисли в промежности и туго натянулись на заднице. Широкая в воротнике рубашка свисала с моих плеч, туго обтягивая грудь, и была просторной в талии. И это с учетом того, что я перевязала грудь нательной повязкой.

– Это мужская одежда, – заявила я.

– Да, миледи. Боюсь, это все, что у нас есть. Здешние женщины уж точно не одеваются…

Женщина умолкла, и я поняла, что она ищет слово, которое не задело бы мои чувства.

Прежде чем я успела прийти на помощь и заверить ее, что мои чувства задеть невозможно, она закончила:

– В удобные вещи.

– Я немного изгой общества из-за того, что одеваюсь так, как одеваюсь, – призналась я, когда горничная сложила одежду, которую перебирала, и закрыла ящики.

– Это просто означает, что вы не действуете по чужой указке. Такое поведение требует мужества, миледи. В наше время нам нужны смелые люди. Их осталось слишком мало.

Смущенная, я села на край кровати и посмотрела в окно на захватывающий дух пейзаж. Теплое сияние наполнило мое сердце.

Эта женщина понимала меня. Она не осуждала – она поддерживала.

Внезапно горничная выпрямилась и воскликнула:

– Ой!

Краем глаза я увидела, как она повернулась и присела в реверансе. На меня нахлынула волна свежего аромата сосны и сирени с примесью жимолости, такого вкусного, что захотелось лизнуть воздух. Это напомнило мне о теплых солнечных днях детства, о воспоминаниях, полных счастья и смеха.

Мое настроение испортилось.