Руины Изиды

Мужчина молча наклонил голову. Цендри, внимательно разглядывавшая его аксельбант, ибо нигде в Едином Сообществе она не видела, чтобы мужчины носили подобные украшения, вдруг заметила, как носильщик и Дал обменялись показавшимися ей подозрительными взглядами. Вначале носильщик пристально смотрел на Дала, пока тот не обратил на него внимание, и затем, косясь на отвернувшуюся от него девушку-пилота, проделал какие-то странные манипуляции. Он немного вытянул вперед правую руку и сжал кулак, но таким образом, что большой палец оказался внутри. Затем он медленно вытащил его и что-то прошептал, но так тихо, что даже стоящая рядом Цендри ничего не расслышала.

Пилот зашагала к зданию аэровокзала, и Цендри заторопилась за ней. Накрепко засевший в ней антрополог продолжал все замечать и анализировать. «Разумеется, — думала Цендри, — в мире, где правят женщины, должны существовать мужские объединения, тайные общества с паролями и только самим мужчинам известными знаками. Да и вообще, объединения мужчин — это явление универсальное».

Хотя Цендри была неплохим ученым и понимала, что в мире не может быть ничего универсального, она прекрасно отдавала себе отчет в том, что мужские сообщества — феномен широко распространенный. В свое время Цендри даже учили, что на них зиждется сплоченность всего общества, и именно поэтому такие планеты, как Изида-Золушка, где в социальном плане доминируют женщины, большая редкость. Действительно, Цендри было известно только два таких случая: Матриархат, где она сейчас находилась, и его же исток — Персефона. Был, правда, печально известный эксперимент на Лабрисе, но о нем никто предпочитал не вспоминать.

«Далу следует помочь мне в изучении мужских обществ. Уж если я согласилась выполнять за него археологические исследования, то пусть он проделает и кое-какую мою работу», — решила Цендри, осторожно ступая за пилотом по песчаной дорожке. Она с удивлением смотрела на них, поскольку никак не ожидала увидеть столь примитивный мир, где нет даже тротуаров.

Что же все-таки сказал Далу тот мужчина с аксельбантом и что обозначал его знак? Было ли это обычным приветствием, принятым среди мужчин, или в его знаке содержалось нечто большее?

Они вошли в здание, крышу которого венчали несколько куполов с различными техническими сооружениями. Внутри оно оказалось разделенным на множество помещений легкими полупрозрачными перегородками, сделанными из бумаги или пластика. Все они были разрисованы яркими цветами и пейзажами. За одной из таких перегородок Цендри увидела зал, уставленный мониторами и различной техникой непонятного назначения. Оттуда доносился едва слышный гул голосов и шум оборудования. Прямо перед собой Цендри увидела другое помещение, значительно большее по размерам. По нему беспрерывно сновали люди, и только теперь Цендри окончательно поняла, что именно в этом космопорту показалось ей странным.

Не отсутствие бетонных сооружений и небоскребов смущало ее, Цендри доводилось видеть миры, где бедность и неподходящие условия заставляли отказываться от дорогостоящих зданий. Не удивляла ее и немногочисленность пассажиров, поскольку она знала о существовании планет, где жители по тем или иным соображениям культурного и психологического характера не очень-то радуются гостям, а сами предпочитают больше сидеть дома. Нет, поразительное здесь было другое — отсутствие на людях форменной одежды, по которой обычно определяется их занятие.

Две женщины были одеты так же, как и пилот шаттла, на котором Цендри прилетела сюда. Одна из них стояла у стола с какими-то бланками и что-то писала. Что именно, Цендри не смогла разобрать. Пилотом она явно не была. Другая женщина, по-видимому, была уборщицей, она везла небольшую тележку, в которую ссыпала мусор из корзин. «Следовательно, — подумала Цендри, — полосы металлизированной ткани на груди и бедрах совсем не свидетельствуют о том, что их владелец — пилот шаттла».

Перед глазами Цендри мелькали десятки людей в самых разнообразных одеждах, но кто из них был кем — Цендри определить не могла. В большинстве случаев невозможно было с первого взгляда даже определить их пол, поскольку многие были одеты в одинаковые разноцветные шорты и рубашки. Кроме уже известных Цендри костюмов, состоящих из шорт, рубашек или полос (кстати, Цендри заметила и одного мужчину, одетого таким странным образом), среди жителей были популярны широкие балахоны, с капюшонами и без, а также юбки. Их носили и мужчины и женщины, причем и те и другие в этом случае оставляли грудь полностью открытой. «Похоже, здесь не существует никаких запретов, касающихся верхней части тела», — сделала вывод Цендри.