Руины (Развалины Кентаклана)

— Ну что ж, — сказал Малдер — Нам придется рассчитывать на собственную изобретательность, чтобы найти кого-нибудь, кто поведет нас к месту Это нелегкая штука — достигнуть нужной точки

Рубикон откинулся на спинку стула и отложил меню в сторону.

— Есть еще одна возможность, — сказал он. — В последней открытке, которую я получил от Кассандры, она упоминала человека, который им помогал Он из местных, его зовут

Фернандо Викторио Агилар. Я нашел человека с таким именем в телефонной книге, но не застал его. Тогда я оставил для него сообщение, что мы хотели бы пригласить его в качестве проводника в джунгли. Человек, который ответил по телефону, считает, что Агилар может согласиться. Если это так, думаю, мы можем связаться с ним или сегодня вечером или завтра утром. — Он потер руки, словно массировал суставы. — Сижу вот в ресторане среди беззаботных туристов и такую чувствую беспомощность, такую вину из-за того, что даже не знаю, что приходится сейчас переносить Кассандре.

Принесли заказанные Малдером и Скалли блюда, и грустный разговор прервался. Рубикон наскоро сделал заказ, не заглядывая в меню, и отослал официанта.

Глядя на безнадежно поникшего старика, Малдер вспомнил, как исчезла Саманта. Хотя он безжалостно подшучивал над ней — так любой брат поддразнивает сестру, — но тосковал без нее и отчаянно пытался придумать способ, как ее найти. Малдер считал себя виновным в ее исчезновении, потому что в ту ночь был с ней. Если бы он что-то сделал по-другому… если бы только это случилось при ярком свете дня… Но что мог сделать двенадцатилетний мальчишка9 Именно тогда у него появилась цель, которую он преследовал всю жизнь.

Он вспомнил, как мотался на велосипеде по соседнему городку Чилмарку, штат Массачусетс, население — 650 человек, звонил во все двери подряд и спрашивал, не видел ли кто-нибудь Саманту. Хотя в душе понимал, что для увиденного в ту ночь простое объяснение не подходит.

Много дней он сочинял объявления «Потерялась…», которые описывали его сестру, просил предоставить любую информацию, как будто разыскивал пропавшую собаку Это было в те времена, когда еще не появились доступные фотокопировальные аппараты, поэтому ему приходилось писать множество объявлений черным маркером, едкий запах которого щекотал ноздри и раздражал глаза. Он расклеивал их на витринах магазинов, на столбах и около автобусных остановок.

Но звонили только затем, чтобы выразить семье сочувствие, других звонков не было.

Мать горе просто подкосило: она стала путать слова, все забывать; отец же стойко переносил все переживания. Позже Малдер понял — отец смутно догадывался о том, что произошло в действительности.

До сих пор каждая темноволосая девочка напоминала Малдеру о Саманте. Она исчезла задолго до того, как на пакетах с молоком стали помещать фотографии потерявшихся детей. Все оказалось бесполезно: хождения по городу, стук в каждую дверь, расклейка объявлений — не возникло ни малейшей надежды, никакого

следа Саманты. Но он чувствовал необходимость хоть что-то предпринять.

Сейчас в такой же ситуации оказался Владимир Рубикон, приехавший на Юкатан, обзванивающий старых коллег, настаивающий на своем участии в расследовании, проводимом агентами ФБР.

— Мы найдем ее, — убежденно сказал Малдер, наклоняясь над столом.

В его сознании снова мелькнул образ сестры, отдалявшейся от него в ослепительно ярком свете.

Малдер пристально посмотрел на Рубикона:

— Мы ее найдем.

Но он не был уверен в том, кому именно давал это обещание.

Курорт на побережье Карибского моря.

Канкун.

Четверг, 21:11

Довольная изысканным ужином, сбросив наконец туфли и колготки, Скалли уютно устроилась в номере, наслаждаясь комфортом. Предвидя трудности, с которыми им придется столкнуться по дороге в Кситаклан в джунглях, она решила хорошенько отдохнуть.

Номер украшала типичная для здешних отелей картина с изображением восхода солнца над покрытым бурунами Карибским морем с силуэтами пальм на берегу. Ее лоджия выходила на ослепительно белый пляж и океан. Она вдыхала солоноватый воздух вечернего бриза, вслушивалась в сухой шелест пальмовых листьев и провожала взглядом пары, прогуливающиеся вдоль пляжа под ярким светом фонарей. Мысль о купании и отдыхе манила ее, но она напомнила себе, что они прибыли сюда по делу.

С глубоким вздохом Скалли легла в кровать, не укрываясь простыней, в надежде, что покой продлится больше двух минут.

Стук в дверь был неожиданным и громким, как пушечная канонада испанских галеонов.

Она ничего не заказывала в номер, поэтому встревожилась. Стук не прекращался.

— Слышу, иду, — голосом, далеким от энтузиазма, сказала Скалли, вставая с кровати.

Она взглянула на полуоткрытую дверь, ведущую в смежный номер Малдера, чувствуя неприятный холодок — настойчивый стук не был похож на вежливое постукивание, которым прислуга отеля обычно привлекает внимание гостя. Этот звучал уверенно и нетерпеливо.

Из предосторожности она достала из туалетного столика пистолет.