Руины стреляют в упор

Борис Григорьевич назвал свою фамилию.

— Неплохо, если бывалый, — принимая фамилию за подпольную кличку, заметил Славка. — Ну, а если вы человек бывалый, то и дело с вами легче вести. Мы, - и он показал на присутствующих, — уже некоторое время имеем вас на примете. Ваша группа делает неплохое дело, уничтожая фашистов. Но все, что уже сделано, — только крупица того, что можно сделать и к чему обязывает вас партия.

На душе у Бывалого посветлело. Значит, партия действует! Она внимательно следит за поведением каждого из тех, кто очутился в тылу врага. Глаза ее видят, кто и как ведет себя в эти суровые дни.

— Наша общая первоочередная задача, — продолжал Славка Победит, — установить связь с партизанскими отрядами. Они есть, но, видимо, еще маленькие, неорганизованные. Кроме того, нужно создавать новые отряды. Вы, военные, должны сыграть в этом деле решающую роль. У вас есть соответствующая подготовка, умение руководить людьми в бою. А этого как раз не хватает молодым партизанским отрядам, которые организуются из гражданских людей. Если у вас что-нибудь конкретное наметится, дайте мне знать.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду партизанский отряд. Если вы организуете хорошую группу, обязательно сообщите. У нас найдется кое-что для отряда. В частности, есть у нас оружие, боеприпасы, продукты, медикаменты, одежда. Главное — умело организовать людей в самом начале. Потом недостатка в бойцах у нас не будет, если народ увидит наши дела.

— Хорошо, товарищ Победит, — согласился Бывалый. — Мы будем искать новые связи с бойцами и командирами, которые застряли в Минске. Потом, по-моему, нужно активней выводить командиров и бойцов из лагерей военнопленных...

— Это уже делается. У нас есть все данные считать, что это дело организовано неплохо. Но и вы действуйте более энергично.

Первая встреча с подпольщиками подбодрила группу Бывалого. Была найдена ниточка, которая должна была оторванных пока что от всего мира, но до конца преданных Родине людей связать с партией, а значит — со всем советским народом.

В скором времени к Бывалому зашел политрук Бочаров. Он был чем-то озабочен.

— Борис Григорьевич, я напал на следы какого-то полковника, который уже организовал партизанский отряд, и находится он в Минске. Мне говорили, что полковник охотно возьмет нас к себе.

Партизанский отряд в Минске? Небольшая группа — иное дело, а то — целый отряд! Правда, в городе часто рассказывают об убитых ночью немцах, о минах, которые взрываются то в фашистских учреждениях, то на железной дороге. По всему видно, что действуют партизаны и подпольщики.

— Ты уверен, что это не провокация?

— Конечно, гарантии дать не могу, но с полковником многие держат связь и никто еще не провалился. Можно попробовать.

— Хорошо. Назначим ему встречу в руинах возле Театра оперы и балета послезавтра в три часа дня. Посмотрим, что там такое.

Большой группой идти нельзя — заметят фашисты. Отправились вчетвером. Бывалый, и Бодров шли впереди, а позади, на определенном расстоянии, держались вооруженные пистолетами Бочаров и Соколов. В случае провокации Бочаров и Соколов должны были огнем прикрывать отступление Бывалого и Бодрова.

Среди руин стояла небольшая деревянная хатка. Из-за нее навстречу Бывалому и его друзьям вышел высокий худой человек. Гражданская одежда не могла скрыть от опытного глаза безукоризненную выправку профессионального военного. За ним, держа руки в карманах, также на некотором расстоянии, шли еще двое. Они внимательно следили за группой Бывалого, как видно готовые в любой момент пустить в ход оружие.

— Кто вы? — строго, требовательно спросил, будто скомандовал, стройный худой человек, сверля Бывалого суровым взглядом черных глаз.

— А вы кто?

— Нет, я первый спросил, вы должны и ответить.

— Почему я? Назовите вы себя, тогда я скажу.

— Что же, мы так весь день будем торговаться? Если вы всерьез хотите, иметь дело со мной, то должны ответить на мой вопрос.

— Как же я могу ответить на ваш вопрос, не зная, кому я отвечаю?

Минут десять прошло в таких спорах. Охрана, одна и другая, начала нервничать. Тогда незнакомец сказал:

— Я — командир двести восьмой стрелковой дивизии полковник Ничипорович.

— Из чего это видно?

— Вот мое удостоверение...

Он достал из нагрудного кармана и, не выпуская из рук, показал свой документ.

Бывалый назвал себя, добавив:

— Ну, а у меня нет никаких документов, все уничтожил. Зато меня знают люди. Я пришел к вам потому, что слыхал, будто у вас есть отряд. Хочу совместно биться с врагами.

— Да, отряд есть, — подтвердил Ничипорович. — Только он еще не действует.

— Сколько у вас людей?

— Не считал. Человек пятьдесят.

— Все военные?

— Почти что. А у вас сколько?

— Около этого. Человек тридцать.

— Вот что, товарищ Бывалый, давайте мы завтра еще раз встретимся на Червенском рынке в это же время. Согласны?

— Хорошо.