Руины

— Спасибо, — произнёс Тэган. — Это очень утешает. Чьи следы?

— Магии, которую применяли здесь раньше. Порой, когда сражаются и умирают драконы, это накладывает отпечаток на поле брани, и тогда могут проявляться опасные призраки и отголоски магии. Пожалуй, лучше будет долететь до замка. Части неприятностей мы избежим точно.

— Или мы таким образом привлечём внимание других стражников, — добавил Рэрун. — Я лучше аккуратно пройдусь пешком.

Бримстоун повёл крыльями:

— Дело твоё, — дракон начал выбираться из тоннеля, когда в небе появился огромный тёмный силуэт, пересёкший горы за их спиной.

На секунду Тэган подумал, что это был чёрный дракон. Цвет был определённо тот, но на фоне тёмных чешуек виднелись полосы светлых. Крылья змея были так изодраны и порваны, что казалось невероятным, что он держится в воздухе. Причём, не только голова твари казалась иссохшей, обтянутой кожей, но и всё тело. К тому же, клыки и когти были черны, словно обсидиан.

Молясь, чтобы ящер не заметил его, Тэган осторожно нырнул назад в проход. Остальные последовали его примеру.

Лениво махая шелестящими крыльями, тёмный дракон пролетел вперёд. Он издал жуткий пронзительный крик, и со всех концов долины ему вторили сородичи.

* * *

Уилл подумал, что для парня, которого никоим образом не привлекала армия, он проводил слишком много времени среди военных. Хотя, было интересно замечать разницу. Войско Гарета Драконобора воплощало рыцарство: огромное число закованных в латы воинов, паладинов и тяжеловооружённых всадников. А армия соссримов, или, по крайней мере, её часть, расположившаяся в долине, состояла в большинстве своём из крестьян. Практически никто не носил латы. Счастливчиками были уже те, кто владел кольчугой или конем, отдалённо похожим на боевого. Соссримы, в основном, были лучниками, разведчиками или охотниками, которые в войсках Дамары играли важную, но далеко не главную роль.

И все же, они излучали спокойную уверенность, особенно офицеры, собравшиеся под серым тентом, чтобы послушать, что расскажут путешественники. Говорил, по большей части, Павел, пока Дорн был погружён в задумчивое молчание.

Когда жрец закончил краткое изложение их приключений, Мадислак, лысый, сухопарый друид, бывший здесь, по всей видимости, главным, покачал головой:

— Может ли Ледяная Королева по-настоящему умереть?

— Мертвее некуда, — важно кивнул Дживекс, прицепившийся вниз головой к одному из столбов, подпиравших тент.

— Мы видели её смерть, — сказал Павел.

— Не так давно, — добавил Стайвэл, — я ещё удивлялся, почему в небе в очередной раз не появилось её облика, чтобы воодушевить войска и деморализовать нас.

— Но тогда почему всё ещё так холодно? — проворчал красивый светловолосый, как и большинство его сородичей, воин… Его шерстяной плащ скрепляла брошь в виде ястреба. Словно в подтверждение важности слов, послышалось его сопение.

Мадислак пожал плечами:

— Зима близко. Даже если Ираклия и мертва, нас засыплет снегом до весны.

— Всё, что я хочу знать, — произнёс дородный мужчина со сломанным носом и несколькими выбитыми зубами, — почему, если этой курвы больше нет, в Соссале куча великанов и прочих тварей.

— Во имя солнца и дождя! — бросил друид. — Головой надо думать. Потому что Зетриндор со своими прихвостнями решил захватить королевство для себя.

— Уверен, ты прав, — сказал Павел. — Цветные драконы собираются в ближайшие месяцы завоевать весь Фаэрун. Саммастер убедил змеев в том, что это их судьба.

— Саммастер, — произнёс Стайвэл. — Кажется, я слышал несколько жутких историй о некроманте с таким именем. Но он ведь давно исчез, да и при жизни никогда не беспокоил эти земли.

— Ну-ну, — сказал Уилл, — теперь тебе стоит побеспокоиться. Лич нашёл способ заставить побеспокоиться всех.

— Да, — произнес Павел, — и если кто-нибудь не расстроит его планы, то будет уже не важно, одолеют ли соссримы Зетриндора или нет. Ваши земли, да и весь мир будут разорены. Именно поэтому вы должны помочь нам вернуться в Тентию.

Парень со сломанным носом проворчал:

— Какая дикость… без обид, чужестранец, но у нас есть свои проблемы, настоящие проблемы, которые нам гораздо важнее.

— Когда ты сможешь слышать ветер и леса, — сказал Мадислак, — то, возможно, это каким-то мистическим образом придаст веса твоим словам, — друид перевёл свой орлиный взгляд на Павла. — Я верю тебе, сын Повелителя Утра, в большей или меньшей степени. Знаки подтверждают твой рассказ. Но соссримы не могут оказать вам помощь в той мере, в какой вы хотите. Нам действительно приходится много сражаться.

— Мы будем признательны за любую помощь, — сказал Павел.