Рука дьявола

— Я думала, ты понимаешь меня. Эта боль желания, эти сомнения и пустота в сердце… Неважно, ты все равно будешь моим, даже вопреки своей собственной воле.

Я посмотрел на Джину. Ей явно хотелось знать, что происходит. А я не мог объяснить.

— Хорошо, я согласен. Только пообещай, что отпустишь ее.

Комар зажужжал громче. Мне показалось, она теряет терпение.

— Ты думаешь только о ней. Она умрет. Подчинись мне, и ты никогда больше не узнаешь боли. Разве тебе хочется стать ее рабом? Она обретет над тобой власть, если не уничтожить ее сейчас. Прошу… позволь, я помогу тебе…

— Не прикасайся к ней, или клянусь, я…

— Хорошо. Если она уйдет сейчас, я не причиню ей вреда. Ты все поймешь, как только освободишься от ее влияния.

Для спасения Джины я был готов на все. У меня не было ни времени, ни сил, чтобы спасать самого себя. Насекомое почти сломило мою волю.

— Ладно. Но пообещай, что не тронешь ее. Я сделаю все, что ты хочешь.

— Разумеется, я обещаю, любимый. Я только мечтаю сделать тебя счастливым.

— Хорошо. — Я повернулся к Джине. Она была встревожена и, похоже, догадывалась, что к чему. — Послушай, тебе надо идти. Прямо сейчас. Просто иди дальше, и все.

— Ты шутишь? Я не оставлю тебя здесь!

— Другого выхода нет. Со мной все будет хорошо. Она не причинит мне вреда. Возвращайся в город и позвони в полицию. Возможно, меня здесь уже не будет, но Матер лежит в доме. Наверное, они еще смогут опознать некоторые тела в подвале…

— Я никуда не пойду.

— Ты должна!

— Нет.

— Слушай! — Я схватил Джину за плечи и потряс, глядя в ее широко распахнутые глаза. — Если ты останешься здесь, мы оба умрем. Это правда. Убить эту тварь мы не сможем. Скажи спасибо, что она сжалилась над тобой.

— Я никогда не прощу себе этого, Эш. Нет, я не могу. Я не брошу тебя.

— Пожалуйста. Ты должна бежать, это твой последний шанс. Больше я никак не смогу тебя защитить. — Тут до меня дошло, что это так же был мой последний шанс признаться ей в любви. Да, я должен был это сказать. — Я люблю тебя.

— Что?

— Я люблю тебя с того дня, как ты пришла в редакцию. Мысль о том, что я больше никогда тебя не увижу, сводит меня с ума. Но ты должна идти, понятно? Да, сейчас не время… просто я хотел, чтобы ты знала.

— Я… — Джина помолчала немного, потом все-таки выдавила из себя следующее: — Он тебя сильно ударил лопатой, да?

Несмотря ни на что, я улыбнулся.

— Прошу тебя, иди. Она может передумать в любую минуту.

Джина долго смотрела мне в глаза, потом бросила на комара злобный взгляд. Я думал, сейчас она произнесет какое-нибудь проклятье или ругательство, но она обратилась ко мне.

— Никто еще не говорил мне таких прекрасных слов.

С этим она развернулась и побежала прочь. Я следил взглядом за уменьшающимся конусом света от ее фонарика. Теперь я остался наедине с чудищем, от которого исходило жуткое красное сияние. Раздался хлопок, и тело комара снова увеличилось в размерах.

— Осталось совсем немного. Отдохни. Поспи. Я разбужу тебя, когда придет время.

Сон наваливался на меня подобно снежной лавине. И все-таки меня не покидали сомнения. Нян Зиеп была возбуждена, ей не терпелось что-то сделать, но сначала она хотела дождаться, пока я усну. Я решил до последнего бороться с дремотой.

— А как же Матер? Ты не жалеешь, что убила его?

— Почему я должна жалеть? Он мне больше не нужен. Лишь любовь к насилию и умение завлекать жертв оправдывали его существование. Без него мир стал только лучше.

— Он кормил тебя, защищал. Не каждый пошел бы на это.

— Может быть. Но Матер преследовал собственные цели. Он заботился только о себе.

— Ты уверена?

— Теперь это неважно. Спи. Я быстро меняюсь. Скоро я вновь стану женщиной. Тебе нужно набраться сил.

— Почему ты хочешь, чтобы я уснул?

— Что?

— Чего я не должен видеть?

— Мое превращение тебе не понравится…

— Нет, тебе плевать, понравится оно мне или нет. Есть другая причина.

Снова раздался хлопок, и ее хоботок стал уменьшаться в размерах. Лишние лапки тоже становились короче и словно втягивались обратно в туловище, которое так же росло.

— Я скоро потеряю свою силу.