Рука для босса

Русые волосы волнами стекали по рукам и стану женщины, которую он любил и желал долгое время. Она спала на диване, на спине, с откинутой левой рукой, а правая… даже во сне не управлялась… На этот раз она была в длинном белом платье-ночнушке, скрывающей ее прекрасное тело. И все было хорошо в Оксане: эта вызывающая поза, этот приоткрытый пухленький ротик и это мирное выражение лица, и выступающие ключицы. Солнце плавными волнами достигало Оксану, говоря, что пришло время вставать. Из открытого окна доносились пения птиц, шум машин, а также отзвуки рабочих, занимающихся починкой асфальта.

Она спала, а он любовался. Нагло. Уже давно отложив ее одежду на стол. Любовался, сжимался и чувствовал, как отчаянно желает ее.

Шаг за шагом.

Мужские ладони щекочут слегка пухленькие щечки, прикасаются к спутанным волосам. Бережно, почти не дыша. Зажмурилась, зачмокала губками. Аркадий тихонько застонал и убрал руку. На него уже смотрели самые прекрасные, удивительные глаза на свете.

— Что творишь? — выдохнула, а сама возбудилась. Быстро, внезапно, лишь окинув взглядом на мужчину, смотрящего на нее с нескрываемой страстью. А Аркадий уже видел очертания темных сосков, упирающихся о хлопок. И чего же она ждет? Один поцелуй и процесс пойдет.

— Я… Я… — как мальчишка замялся, смутился. Растерял всю мужественность.

— Босс! — постучал кто-то и вошел. — Оу…

— Я здесь ночевала. Чего-то хотел?

— Ну… японская делегация уже прилетела. Наша команда их встретила и отвезла в отель.

— Прекрасно. Спасибо, а теперь иди, мне нужно подготовиться, — и прогнала человека, оставаясь даже в такой смущающей обстановке пленительной. — Ты пришел по какой-то причине? — соски медленно теряли возбуждение.

— Ваша сиделка просила передать, — кинул взглядом на несколько пакетов и вышел из кабинета, красным, уставшим и возбужденным как-никогда.

— О, будь поближе. Всех девок прогони, а я на другой этаж, — закряхтела баба Света, застукав Аркадия с поличным.

— О чем ты?

— Она сегодня будет в рубашке, а кто ей застегнет ее, а? Лови свой шанс, будь самцом, — и, треснув Аркадия по ягодице, убежала на пятый этаж.

Не просто баба, а всевидящая и всезнающая мадам Светлана!

Аркадий пулей примчался к кабинету Оксаны и оказался вовремя, чтобы оказать ей услугу. Да, она была в майке, а под ней бюстгальтер, белый, похожий на половинку майки, да, Оксана старалась скрыть свое недовольство, что ее одевает другой человек, но им оба… обоим было так хорошо. Эту минуту, за которую мужчина специально прикасался к женщине, он растягивал, пожирал женщину полувзглядом. Тело отзывалось… оно также желало плоть, любви и ласки, а все проблемы начальницы были от больной головы.

Глава 15

Глава 15

Директор шла по центру, обходила с еженедельной проверкой, следила, как работают различные службы, чтобы все витрины были украшены, смотрела, как устанавливаются украшение к девятому мая. Они много месяцев ничего не праздновали, а теперь начиналась серия праздников — от военных до дня защиты детей. Она шла с людьми, указывала на недочеты, смотрела товар, ходила на склады, посещала кухни, кланялась посетителям. Была вся занятая и довольная шумным коридорам, наполненным людьми, в такой погожий выходной денек.

Словно из-под земли выскочил Вадим. Мрачный, недовольный ребенок смотрел на бывшую девушку и не знал, что делать. Эта была не та замухрышка; она тогда играла с ним, пользовалась, а после бросила. Осознание того, что он потерял драгоценный алмаз, больно било по самооценке, уничтожало его нутро.

Все произошло в каких-то десять секунд. Он подошел, схватил за правую руку и пошел, чтобы поговорить с ней наедине. Был груб, жесток и не замечал, что за ним уже ползала Оксана, орущая от невыносимой боли в руке.

— Остановись! — задыхалась, помирала от жуткой фантомной боли. Звезды искрились в глазах, разбивалась жизнь, а он стоял, держа за руку, которую пыталась дернуть Оксана.

— Я не сильно взял. Хватит разыгрывать спектакль! — тявкнул, еще сильнее потащил и просил всего пару минут на разговор.

Но ей было больно. Было больно смотреть на мужчину, предавшего ее, державшего за кисть правой руку, даже не подозревая, от чего страдала бывшая. Аркадий подлетел к ним и мертвой хваткой вцепился в руку урода, и с кровавыми следами от ногтей оторвал ее от ручки Оксаны, рухнувшей на пол. Перед людьми. Перед подчиненными. Хватала ртом воздуха, сходила с ума от ужаса, обнимая свою бедную руку, закусывая губу до крови.

— Оксана! Оксана! Все хорошо. Я здесь, — мужчина поднял женщину на руки и окрикнул нерасторопным служащим, чтобы извинились перед посетителями и вышвырнули имбицила из центра. Ей было так больно, что белые зубки кусали его пиджак, в мольбе, в бессилии, в надрывном плаче. Левая рука безвольно повисла, последовав за правой. — Оксана! — и требовал от подскочившей охране скорую. Девушка упала в обморок от болевого шока.

Не стоило надеяться на этот день. Не стоило так желать Оксану.

Она лежала в одиночной палате под капельницами, бледная, исстрадавшаяся и успевшая несколько раз утонуть во сне.