Рука для босса

— Хо-рош, — отвечает тем же. — Ладно… Мы будем пить глинтвейн? А что насчет курицы? Так аппетитно пахнет? — и побежала на кухню, оставляя ностальгирующего, вспоминающего лихую молодость человека. Раньше он не мог жить без компаний, вырывался вечно тусить, пить, сбивать кегли, орать на судей по футболу, а теперь в жизнь приходила особая неторопливость, желание уюта, полного дома, жену-красавицу-умницу, детей, дом, у которого будут расти высокие липы и клены. Как быстро летит жизнь. Как быстро сменяются ориентиры.

Молодая страсть сменяется на зрелую степенность и основательное уважение, держащееся за уют, покой, дом — все то, о чем мечтает среднестатистический человек. Конечно, не все получается, как хочется. Приходится идти на компромиссы, смотреть на жизнь трезво, себя критиковать, спускать планки. Пока что все было хорошо. Но что произойдет, когда обвиснет упругая грудь его женщины? Когда появятся пигментные пятна? Когда лицо покроется морщинами, и она не будет такой резвой, хохочущей и страстной? Он тоже не станет мужественней и моложе, но так ли важна внешняя привлекательность на четвертом десятке? Это красивая обертка. Это оперение, спадающее со временем и оставляющим только то, что является на самом деле. Нужно глядеть в будущее и выбирать то, чтобы после не жалеть.

Он сжимал коробочку, смотрел на суетящуюся женщину и кличущей достать курицу, потому как правая рука еще не может удержать такой вес.

— Иду, — поднимается с кресла и бредет на кухню.

Они стояли, отсчитывали секунды, дослушав поздравления президента, досчитали и чокнулись. Так прошлые первые секунд Нового года: вдалеке от общества, с выключенными смартфонами, глядя лишь в глаза друг друга и улыбаясь на фразу: “С кем Новый год встретишь — с тем его и проведешь”.

— А я и не против, — усмехается Оксана и приглашает к столу. — Я старалась.

— Я тоже.

— Мы оба хорошо постарались, — резво добралась до стула и взмахнула правой ручкой, показывая на явство. Теперь можно было облизываться, вкушать и с легким недоумением слушать песни с новогодних концертов. — Как уезжала из России это пели, как приехала спустя много лет, тоже самое.

И вновь смех. Мужчина и женщина подкладывают друг другу еду, говорят “попробуй”, “как на вкус?” и буквально светятся изнутри от счастья. Это не вечера с громогласной тещей, успевшей съесть мозги несколько раз, пока варит холодец; это не суета с Еленой, когда требуется покупать что-то в последнюю очередь, это не ленивый ребенок, которому легче поиграться, а не постругать ольвье, которого благодаря Оксане сегодня не было на столе. Они оба не воспринимали этот непонятный салат, заменив его на стекляную лапшу.

Мужчина и женщина танцевали под тихую романтическую музыку, подводили итоги года, шутили, рассказывали о прошлом, о планах на будущее, прижимаясь, переваривая плотный ужин. Слегка навеселе, он опускал руки, а она поднимала их, водила тело в разные стороны, виляя бедрами, выпячивая грудь, наслаждаясь двойным праздником под свет разноцветной гирлянды, нависшей над их головами. Включенные смартфоны разрывались от поздравлений с Новым годом по всему миру, перегревались от рассылки сообщений, а они все топтались на месте, были так рядом, пропахивались ароматом салатов и мандаринов.

— Оксана…

— Да?

— Что думаешь о семье?

— Мм… в каком смысле?

— Об общей жилплощади, о общем ведении хозяйства, о правовых обязательствах, детях, — шептал на ушко, держа так крепко, кружась под тусклым светом лампочек. Женщина слегка напряглась, задышала, а после замерла.

— Я… Я… — пришлось женщину удерживать от падения. У Оксаны кружилась голова от удивления и неожиданности всего происходящего.

— Давай жить вместе? Давай создадим семью? — не «выходи за меня», не «женись на мне», а давай «семью». Он сказал свое сокровенное желание, в светлые праздники, в ее день рождения, надеясь на чудо, на семью, на прекращение одиночества и приятную старость.

— Аркаша…

— Ты назвала меня своим мужем. Тогда, в больнице.

— Меня бы не пропустили… И правда, — улыбнулась она, вспомнив багряный сентябрь, что объединил сына и отца и ненароком скрепил ее с Аркадием так плотно. — Сказала, что твоя жена. Я ничего не обещаю, но я… Давай. Давай попытаемся, — они уже стояли, прижавшись друг к другу, следя по ощущениям кожи настроение партнера, в легком трепете, в осознании смены обстановки.

Она приняла предложение без воплей, криков, запрыгивания на шею. Благородно. Сомневаясь. Боясь семьи, но ожидая ее так долго.

Чтобы законно заботиться друг о друге.

Два одиночества решили создать семью, чтобы не быть одинокими и никому ненужными. Чтобы любить. Ждать. И умирать вместе.

Глава 44 (18+)

Глава 44

Нежные легкие поцелуи имели приятную сладость, они становились страстней и развратней. Не заканчивались лишь губами, исследованиям неба или языка; пара сгорала друг в друге, наслаждаясь каждым касанием, томно дышала, стоило возбуждению достигнуть пика. Капельки пота стекали со лба.

— Жарко, — прохрипел мужчина на ушко женщине.