Рука Джотто

— Да, у владельца были большие связи в верхах. Конечно, жалко картину, но Боттандо правильно поступил, закрыв дело, — оно было совершенно безнадежным. В процессе следствия он начал поднимать старые дела и обнаружил, что в той же манере было совершено еще несколько краж. Каждый раз преступник выбирал старые коллекции и картины, не выставлявшиеся на аукцион как минимум несколько десятилетий. Он предпочитал картины, которые не были скопированы или сфотографированы и не имели четкого описания в каталогах. Небольшие полотна, представляющие огромную ценность; как правило, высокий Ренессанс — преступник явно разбирался в живописи. Все ограбления были совершены по-тихому: без взлома, без насилия, без малейшего ущерба окружающей обстановке, в считанные минуты. Похоже, он всегда точно знал расположение картин и никогда не распылялся на мелочи. Каждый раз он брал только одну картину. По мнению Боттандо, это свидетельствует о незаурядном уме, выдержке и ловкости.

— Ну что ж, его рассуждения вполне логичны. Почему ты считаешь их фантазией?

— Потому что они противоречат его собственной теории, которая гласит, что преступник не может обладать всеми этими качествами одновременно. И в этом он прав. Все грабители алчны, нетерпеливы, рассеянны и в большинстве своем не очень умны. Все они когда-нибудь попадаются, потому что, во-первых, много болтают, а во-вторых, их выдают их же сообщники. Я не верю в то, что какой-нибудь грабитель смог бы действовать целых тридцать лет, ни разу не проколовшись. Он не смог бы удержаться, чтобы не поведать миру о своих гениальных способностях. Кроме того, кража картин — всегда коллективное дело, одиночки в этой профессии не выживают. Короче, «Джотто» — фантом, созданный воображением Боттандо. Не беспокойся, он не тот человек, чтобы всерьез увлечься подобной чепухой. Лучше займись приготовлением кофе, дорогая.

ГЛАВА 2

Флавия отправилась в район Париоли по указанному в письме адресу. Она немало удивилась, когда адрес на дешевом конверте привел ее к роскошному дому престарелых, дороговизна которого, судя по богатой отделке и живописному парку, была вполне оправдана. Количество таких учреждений с каждым годом росло по мере того, как работа, нехватка жилья и современный образ жизни вытесняли родителей из домов их детей, и возвещало о том, что слово «мама» постепенно утрачивало для итальянцев свою святость.

Флавия выбрала для визита раннее утро, рассчитывая вернуться в офис до наступления дневного пекла. Перед тем как войти в здание, она как следует рассмотрела его. Отполированные двери, мраморный пол — во всем чувствовалось, что здесь жильцам гарантированы тщательный уход, внимательная забота и высокая плата. По правде сказать, стиль письма и неровный почерк, свидетельствующие о плохом образовании отправительницы, никак не подготовили Флавию к тому, чтобы увидеть здание в дворцовом стиле.

Первая заминка произошла в регистратуре. Деловитая медсестра ослепительно улыбнулась ей и сообщила, что для визитов еще слишком рано. Флавия предъявила удостоверение, но ее снова уведомили, что время для визитов неподходящее. Флавия попыталась втолковать девушке, что намерена повидать синьору Фанселли независимо от того, позволяют это правила или нет, как вдруг к их разговору присоединился священник, проходивший мимо по коридору.

— Вы приехали по письму? — спросил он, представившись отцом Микеле и заверив медсестру, что присмотрит за посетительницей.

— Она написала моему боссу, — ответила Флавия. — Он поручил мне побеседовать с ней.

— Я так рад за синьору Фанселли, так рад. Воспоминания измучили ее, и она решила покаяться в содеянном. Если хотите, я провожу вас к синьоре.

Флавия кивнула, и отец Микеле повел ее к выходу.

— Утром большинство наших жильцов, хотя мы предпочитаем называть их гостями, вывозят на каталках в сад, чтобы они посидели на солнышке до наступления жары. Это просто поразительно, как с возрастом меняется физиология, — продолжил он, когда они пересекли тропинку и направились к небольшой купе деревьев. — В жару, когда большинство людей находятся на грани обморока, они просят, чтобы их получше укрыли пледом.

— Синьора Фанселли очень богата? — спросила Флавия, думая о своем. — Проживание в таком месте должно стоить сумасшедших денег.

— О Боже, вовсе нет. Она бедна как церковная крыса. Абсолютно плачевное положение.

— Но как же тогда объяснить…

— В Америке у нее есть сын, он и оплачивает ее пребывание здесь. Она поступила к нам несколько месяцев назад, когда у нее стало сдавать здоровье. Скорее всего здесь и умрет. Она уже притерпелась к этой мысли.

Отец Микеле указал на хрупкую фигуру в инвалидном кресле. Женщина смотрела перед собой отсутствующим взглядом.

— Ну вот, это она. Только, пожалуйста, помните: телом она очень слаба, но голова у нее в полном порядке. Она много спит, потому что ей дают сильные болеутоляющие средства. Иногда ее внимание рассеивается, но на интеллекте это никак не отражается. И пожалуйста, постарайтесь не волновать ее.