Рука Москвы. Разведка от расцвета до развала.

Крючкову удалось тогда покончить с группами влияния. Руководители ПГУ перестали общаться друг с другом и подчиненными в неофициальной обстановке, застолья прекратились. Между коллегами установились корректные, сухо-дружелюбные отношения. Это отвечало интересам работы. Надо было только поддерживать сложившийся порядок и пресекать попытки возродить подобные группы, продвигать людей не по достоинству, а по признаку личной преданности.

У начальника разведки одинокая жизнь. Очень узок круг людей, с которыми он может откровенно поделиться своими заботами и сомнениями по существу всего происходящего в разведке, вокруг разведки, в стране, в мире. Работа приучает к осторожности, осмотрительности в словах и поступках. Начальник ПГУ должен быть авторитетом для людей необычных— хорошо образованных, с опытом оперативной или аналитической работы, обладающих профессиональной проницательностью, мгновенно распознающих любую фальшь.

Он не может позволить себе ложного шага даже в кругу ближайших товарищей по работе, кстати, особенно в их кругу.

Редкие гости — родственники или друзья из МИДа, выходы в Консерваторию, два часа тенниса воскресным утром. Раз в месяц удавалось выезжать в город и ходить по букинистическим магазинам. Вот, пожалуй, и все. Работа захватывала, жизнь становилась ее частью.

Удачная карьера, как уголовное преступление, наказывается лишением свободы.

А как же книги — верные спутники на протяжении последних пятидесяти лет жизни? Без них существовать невозможно. Демократизация открыла дорогу потоку запрещенной либо не одобрявшейся и не издававшейся в Союзе литературы. Б. Можаев, А. Солженицын, А. Приставкин, Ю. Домбровский, Б. Ямпольский, А. Зиновьев, В. Войнович — целая плеяда известных и неизвестных имен, художников и мыслителей, засияла перед читателем.

Фейерверком вспыхнула публицистика, на нас обрушился град горьких, остроумных, негодующих слов, непривычных и смелых мыслей, звонких фраз. Впечатление от этого града несколько портило ощущение вторичности. Часто казалось, что многое из дерзкого и нового уже где-то встречалось— то ли у предреволюционных российских публицистов, то ли у проницательных и талантливых представителей первой и второй волны эмиграции, то ли в «Фигаро», то ли в «Тайме» или «Шпигеле». Возможно, сходство было непреднамеренным, схожие ситуации рождают у схожих людей одинаковые мысли.

И конечно, всегда останутся по-настоящему интересными великие историки Русской земли — Н. Карамзин, С. Соловьев и В. Ключевский, переизданные в последние годы.

Литературы было достаточно. Читать приходилось урывками, быстро, поздними вечерами. Боюсь, как бы не оставил меня вкус к чтению теперь, когда все двадцать четыре часа в сутки в моем распоряжении. (Но так ли это страшно? Надо просто присоединиться к большинству. Оно живет в мире «451 ° по Фаренгейту» Брэдбери, где есть телевидение, но нет книг.)

20 декабря 1990 года внешняя разведка отмечала свое 70-летие. 20 декабря по традиции каждый год отмечается торжественным собранием в Центральном клубе ведомства как день рождения ВЧК — КГБ. ВЧК была создана в 1917 году, разведка — на три года моложе.

Подготовка и проведение всех торжеств поручаются Первому главному управлению, с докладом на собрании должен выступать начальник ПГУ.

Мы начинаем работу задолго до юбилея: добиваемся учреждения знака «За службу в разведке», договариваемся о чеканке памятных медалей, готовим списки гостей. Это чрезвычайно ответственная и деликатная задача, поскольку нельзя обойти ни одно ведомство, ни одну организацию, с которыми у нас есть деловые контакты, надо не забыть Верховные Советы, Моссовет, ученых, журналистов и, разумеется, ЦК и горком КПСС. Список выглядит внушительно и политически пестро. Здесь есть некий символ — разведка не партийное учреждение, это общенациональный институт.