Руки кукловода

Я тогда ему и говорю, что вы, мол, товарищ капитан, что-нибудь одно мне инкриминируйте. Либо я уже в маразме и чушь всякую несу, тогда на ненормальную старуху можно и внимания не обращать. Либо в статье действительно все логично разложили по полочкам, и есть в моих умозаключениях рациональное зерно. Тогда, конечно, может, и не нужно было в газете все это печатать, чтобы преступники раньше времени не забеспокоились, а только кто меня допрашивал? Кто у меня подписку о неразглашении брал? Никто, говорю, ничего не спросил и ни о чем не предупреждал, так что об уголовной ответственности не может быть и речи.

– Молодец! – с чувством высказалась я. – Одобряю…

– Этот Слезкин аж задохнулся и только было рот открыл, чтобы заорать, как вдруг приходит в комнату начальство. Сам он в штатском, но Слезкин как увидел его, так вытянулся в струнку. Я как поглядела на него, так сразу определила навскидку, что чин не меньше подполковника. Так и оказалось, я потом у секретарши в приемной выяснила.

– У тебя на такие вещи глаз – алмаз, – поддакнула я.

Да, значит, входит он и говорит Слезкину: берите группу и срочно езжайте в квартиру Фадеевой на обыск. А вы, Ираида Сергеевна, пожалуйте ко мне в кабинет для разговора. Приходим в кабинет, он секретарше крикнул, чтобы кофе принесла. Все я ему рассказала: и про воду холодную, и про полотенце, и про тапочки. Он слушает внимательно, вопросы задает, потом и говорит: вам бы, Ираида Сергеевна, оперативником работать. Глаз у вас острый, все сразу замечаете. Мы, говорит, это дело возьмем в работу, потому что, как справедливо заметил журналист этот, Кречет (это он про тебя), все это могут быть звенья одной цепи. А на капитана не обижайтесь – дел много, заняты мы очень, вот он от переутомления и раздражен. Что вы, говорю, Валентин Васильич, я не в претензии, лишь бы справедливость восторжествовала.

Отметив про себя, что Ираида уже называет неизвестного подполковника по имени-отчеству запросто, я не выдержала и поинтересовалась:

– А подполковник интересный?

– Может произвести впечатление, – уклончиво ответила Ираида и разговора на эту тему не поддержала.

Мамуля со своим милым другом вернулись поздно ночью, когда я крепко спала. Утром на кухне царила благостная тишина, никто не суетился вокруг ненаглядного Петеньки, не покрывал стол красивой скатертью и не демонстрировал фамильное серебро. Я в полном одиночестве позавтракала омлетом из двух яиц – скажу откровенно, только на яичных желтках желтый цвет не вызывает у меня раздражения, – выпила большую чашку кофе с молоком и набрала номер Мишкиного мобильника. Однако, хоть времени и было девять утра, женский голос ответил мне, что абонент временно отключен или находится вне зоны действия. Все ясно: Мишка еще дрыхнет. Интересно, когда он собирается прийти в редакцию? Мне невтерпеж узнать, что он там успел накопать. По домашнему телефону я, однако, звонить постеснялась: все же достаточно рано.

Мамуля выползла на кухню в халате, но уже причесанная и накрашенная. Боится показаться своему Петеньке после сна в естественном виде! Во мне внезапно вспыхнуло раздражение на Петра Ильича. Из-за него мы с матерью живем как кошка с собакой. Ведь вчера из-за несчастного шарфика она действительно чуть было не убила меня словарем. А шарфик, видно, Леопольдовна случайно ко мне в шкаф положила…

– Как твои дела? – поинтересовалась мамуля.

– Как сажа бела, – нелюбезно ответила я и отвернулась к окну.

– Петр Ильич видел в газетах твои статьи, – продолжала мамуля, ничуть не смутившись, – сказал, что неплохо написано.

– А я вообще-то не для Петра Ильича стараюсь, – хамски заметила я, повернувшись и глядя мамуле прямо в глаза.

Если бы она начала меня воспитывать, как обычно, я бы все высказала насчет проходимцев, которые обманом поселяются в дом, а сами похаживают к хозяйкиной близкой подруге. Но мамуля вдруг как-то потускнела, спрятала глаза и бочком удалилась в ванную. Этот раунд остался за мной, но, честное слово, никакого морального удовлетворения я не получила.

На автобусной остановке я снова набрала номер Мишкиного мобильника и снова получила тот же ответ. Растяпа Мишка, забыл включить телефон!

В редакции меня встретил Кап Капыч, бледный и растерянный.

– Сашенька, ты только не волнуйся, – обратился он ко мне дрожащим голосом.

– Что? – Я никогда не видела Петю таким, и поэтому встревожилась.

– Ты только не переживай… все могло кончиться гораздо хуже…

– Да не тяни ты! – закричала я. – Говори сразу!

– Вот, выпей валерьяночки, – протягивал мне Кап Капыч стаканчик и, когда я решительно отвела его руку, он сказал: – Понимаешь… Мишка… Он вчера ехал на машине…

– Что?! – Мне казалось, что я громко ору, но на самом деле голос сел.

– На перекрестке врезался в грузовую фуру, – печально произнес Кап Капыч, – сейчас в больнице, в реанимации, в тяжелом состоянии…

Он чудом успел подставить стул, иначе я шлепнулась бы прямо на пол – ноги не держали.

– Господи, – бормотала я, – Господи…

Мишка влез в это дело, стал искать доказательства и вот буквально в тот же день попал в аварию!