Руки, полные бури

Осторожно опускаясь перед Анубисом на колени, Сет ощущал шелест золотистых крыльев Гора и одновременно с этим потянулся к Анубису мысленно, пока руки зажимали порезы.

– Он спит, – коротко сказал Сет.

Гор вскинул голову:

– Почему не просыпается? Потерял много крови…

– Дело в Кроносе. Надо разбудить раньше, чем сон будет доведён до конца.

Сет уже ощущал. Кончиками пальцев, волосками на коже, но сила мертвецов поднималась вокруг них, ведомая Анубисом.

– Чем заканчивается сон? – Гор оставался таким же собранным, как Сет.

– Он направляет силу внутрь самого себя. Уничтожает собственную божественную сущность.

В ванной становилось трудно дышать от густого запаха мирры, от шелестящих бинтов мумий и костей – сила поднималась. Где-то позади послышались взволнованные вскрики, Сет не обращал внимания. Он раз за разом пытался мысленно достучаться до Анубиса, но тот не слышал.

Он не цеплялся за маяк, не шёл к нему, потому что не знал, что это нужно. Не понимал, что видит не обычный сон.

– Разбудить, – прорычал Сет. – Надо его разбудить. Привлечь внимание. Инпу, проклятье!

Он ощущал мгновения песчинками, которые просачивались сквозь пальцы. Потому что сознание Анубиса оказалось слишком крепко заковано в сон, пока ладони Сета становились липкими от крови.

Он уже думал, какой рывок сделать, когда Гор наклонился к уху Анубиса:

– Ты никогда не спрашивал, что я вижу новым глазом. Но хотел знать. Призраков, воробушек. Всех духов, которые не пожелали отправиться в загробный мир, которых никто больше не видит. Они вьются вокруг живых и богов. Я куда ближе к мертвецам, чем мне хотелось признавать. Я вижу призраков, воробушек.

Сет почувствовал прежде, чем увидел: глаза Анубиса открылись, он услышал Гора, и эти слова оказались интереснее и весомее сна. На миг в глазах отразилось недоумение, а потом Анубис зашипел от боли, и сила его мертвецов опала.

Нефтида в очередной раз проверила руку Анубиса и продолжила бинтовать, уже у самого запястья. Сет знал, это сейчас она собранна и кажется спокойной, но позже, когда они останутся вдвоём, она уткнётся в него, не сдерживая слёз и страха.

Анубис сидел, опустив голову, безучастно позволяя заниматься своими руками.

– Я не хотел этого, – тихо повторил он. В очередной раз. – Простите.

Гадес сидел на соседнем диване рядом с закутавшимся в плед Амоном. Тот единственный не скрывал ужаса и успел сказать, что ему следовало понять… из пледа торчала его растрёпанная светлая макушка.

Луиза устроилась, обхватив колени руками. Гор вызвался прибрать в ванной, и, судя по тому, как долго шумела вода, он смывал с себя кровь брата.

Сет мерил комнату шагами.

– Почему Кронос смог?

Этот вопрос мучил Сета, потому что подразумевал чёткий ответ. Он уже успел проверить защиту квартиры, но её никто не тронул. Трижды проверил.

– Инпу ослаблен после Эбби, – сказала Нефтида. – Прикосновения к божественной сущности ослабляют. Легче воздействовать.

Никто не озвучил вслух, но Сет не сомневался, простая мысль пришла в голову не только ему: обещание даёт Кроносу возможность насылать эти сны. А может, и Геката постаралась.

Анубис так и не поднял головы. Он казался каким-то потухшим, пеплом после погребального костра, высохшим цветочным лепестком.

– Простите, я не хотел… думал, это сон. Не хотел…

22

Он не может сдержать слёз. Горьких, солёных, больше от обиды, боль уже притупилась. Из одного глаза, потому что на месте второго… по правде говоря, Гор не знает, что там. Подняв руку, трогает повязку. Ничего там сейчас нет. Ровным счётом ничего.

Он не признаётся даже себе, но боится, что это навсегда. Мир останется половинчатым, больше не превратится в цельную картинку.

Гор ненавидит эту слабость, ненавидит слёзы. Поэтому тщательно их вытирает, прежде чем вскинуть голову и пойти к матери. Она говорила, они с отцом что-то придумали.

Гор шагает по коридорам и видит боковым зрением орнаменты с одной стороны. Но не позволяет задумываться об этом. Он – гордый сокол, что парит в вышине, что дарит другим отблеск своих золотых крыльев. Он – воплощение царской власти фараонов, их личный советник… или будет им, когда подрастёт.