Руки прочь от магии! (СИ)

И уж конечно не думал, что когда-нибудь я сам пострадаю от него.

Поэтому когда мы оказались с ним в одной комнате, я отошел как можно дальше от Хэла, стараясь вести себя как можно естественнее и громко восклицая как дурак:

— Ого, только посмотри, два матраца! У них тут что, еще не изобрели кровати? Хотя не буду жаловаться — у меня до сих пор все бока в синяках после прошедшей ночки. Нет простыней и одеял, зато есть подушки. Комната класса люкс. И здесь даже книжный шкаф…

Я уставился на книги, как будто решая, какую из них взять почитать, хотя закорючки на корешках не были похожи ни на одни буквы, которые были мне знакомы. Наверное, какой-то особый, эйтовский, язык.

Может даже Хэлу он окажется понятен.

— Кайл.

Я внутренне сжался. Чувство было точно такое же, как на уроке, когда профессор называет твой номер, а ты не готов. Я обернулся к другу.

Хэл стоял у самого порога, перенеся вес на одну ногу, а пальцами сжимая рукава толстовки. По его виду не скажешь, что он готов убивать.

— Мне… мне жаль, что так вышло, — неловко признался он, не рискуя посмотреть мне в глаза. — Я не должен был злиться на тебя. Извини.

Несмотря на все проблемы и несправедливость, с которыми мне приходится сталкиваться, я редко слышу извинения и всегда больше сам извиняюсь перед всеми вокруг. Поэтому я почувствовал неловкость, но вместе с этим и огромное облегчение.

— Расслабься, чувак, все в порядке, — добродушно прогудел я, как будто это в самом деле было незначительной ерундой. — Я сам не должен был…

Я начал вспоминать, из-за чего вообще разгорелся весь сыр-бор, а когда понял, что это из-за какой-то уличной танцовщицы, то мне стало даже смешно. Хэл тоже наконец улыбнулся и оставил кофту в покое.

— Однажды я научусь обращаться с этой штукой, — он посмотрел на свои руки, как будто именно они были во всем виновны. — И тогда проблем станет меньше.

Он вдруг обернулся к двери, возле которой стоял, и отступил в сторону. В следующую секунду к нам постучали.

Если это снова заявился Игиг…

Но когда Хэл открыл дверь, мы увидели Аврору.

— Как вам комната? — дружелюбно поинтересовалась она, осторожно залетая в проем. — Я до сих пор не могу поверить, что господин Игиг поселил вас в какой-то каморке. Что за впечатление, должно быть, у вас сложилось о нашем мире и его обитателях! — она нахмурилась, но быстро вернулась к своему ласковому тону: — Номер Л5… как ты себя чувствуешь?

Я был уверен, что она посмотрела при этом и на Хэла тоже, но сказать наверняка, конечно, было нельзя.

— Отлично, — бодро отозвался я, и тут уж совершенно точно Хэл глянул на меня. — Превосходно.

— Хорошо. — Аврора сложила ручки вместе, а затем быстро спросила, как будто боялась передумать: — Я подумала… Если у тебя есть желание, то я могла бы показать тебе царство мано. Как это и должно было быть.

Это слово точно пропустило через меня ток. Я напрочь забыл про Хэла и все, что произошло между нами. Мано! Неужели я все-таки увижу их? Смогу понять, что меня объединяет с ними?

— Я бы с огромной радостью! — тут же отозвался я, не в силах скрыть свое волнение.

— Идет один Л5? — уточнил Хэл.

Аврора кивнула и извиняюще сложила ладони вместе.

— Совет пристально следит за тобой, Т23. А если они обнаружат, что пропали оба твои друга, то точно начнут что-нибудь подозревать. Гугалан очень мнителен и ожидает удара со всех сторон.

Прямо как мой отец. Наверное, такая черта присуща всем людям и эйтам, занимающих правящее положение. Возможно, без этого им никак не обойтись.

— Я понимаю, — буркнул Хэл, и я догадался, что он немного обиделся.

— Спасибо, — склонила голову Аврора, а затем протянула мне тонкую, как палочку, руку. — Идем?

Кажется, еще до того, как мы полностью прошли через врата и тот самый Переходный Сад, который никто никогда не видел, я уловил запах моря. Может мне лишь показалось, но в следующую секунду мы вышли к берегу океана, и все стало неважно.

Я люблю музыку, люблю хорошо поесть, люблю своих друзей и семью. Мне нравится играть в баскетбол и другие игры, а еще я обожаю животных. Но ничто в мире я не люблю так сильно, как море.

Врата были нарисованы прямо на каменистом утесе, который тянулся с одной стороны берега. Ниже была полоска серо-желтого песка, а сразу за ним уже плескалась вода.

На берегу никого не было, в море тоже. Волны беспокоил ветер, и они поспешно набегали на песок, чтобы разбиться и отползти назад. Их успокаивающий шорох звучал точно голос родного человека, которого давно не видел. Солнце все еще закрывало тучи, и возле воды было холодно и неуютно.

Но мне не было до этого никакого дела. Я сорвался с места и скачками побежал к воде. Ноги неуклюже вязли в песке, он быстро набился мне в кеды, но я едва ли обратил на это внимания. Я даже забыл про Аврору, которая осталась возле скал.

Вода притянула меня к себе как самый мощный магнит в мире. Волны нашептывали мое настоящее имя: «Кааайл… Каааайл…», будто тоже радуясь мне.