Руки прочь, профессор

– Вам в больницу надо! – почему-то продолжаю говорить исключительно шепотом. И даже не моргаю.

Он покачивает головой.

– Нет.

– Нет? Вы ранены!

– Это пустяковая царапина, – он резко покачивает головой, – я переживу. А ты – мне два часа танца должна, холера. В этот раз я намерен получить то, за что заплатил.

– Господи, – издаю отчаянный стон, – да я вам где хотите станцую. Даже без пилона могу. На столе, со стулом, даже на коленях у вас. Только давайте я все-таки в больницу вас отвезу.

– На коленях, говоришь? – он так паскудно ухмыляется, что я сразу понимаю, что зря решила побросаться такими опрометчивыми обещаниями. – Что ж, хороший вариант, меня устраивает. Ты везешь меня в больницу, а потом танцуешь для меня там, куда я тебя отвезу. Уговор?

Смотрю на него и понимаю – торговаться бесполезно. Я еще по универу это знаю. Ройх поставил условие, и ты или его выполняешь, или…

– Если пообещаете, что не полезете лапать, – обреченно выдвигаю свое условие.

– Хорошо, – неожиданно спокойно кивает Ройх. Господи, этот его взгляд. Как я под ним не сварилась еще?

– Хорошо? – повторяю удивленно. Такой быстрой уступки я не ожидала. И получается, мы… Договорились?

Огибаю машину настолько быстро, насколько вообще можно это делать на каблуках. Только у водительской двери оборачиваюсь, нахожу взглядом мощную фигуру Марка. С его стороны доносятся звуки ударов и глухие вопли. Пытаюсь сочувствовать хоть кому-то из двух утырков – и нет, не получается.

Окликаю Марка. Он мрачный, багровый от ярости, высовывается из-за чьей-то выебистой красной бэхи, смотрит на меня.

– Клиент тут, – произношу я громко, – только его ранили. Я в больницу его отвезу. Насчет привата мы с ним договорились, к тебе претензий не будет.

– Пусть на неделе приходит, – Марк мрачно сплевывает, – передай ему, могу еще трех красоток добавить, чтоб совсем не скучно было.

– Мы уже договорились, – против моей воли в голос прорывается злость, – никого беспокоить не надо.

– Ну, это пусть сам решает, – бросает Марк, отворачиваясь, – я слову хозяин.

– А этих уродов ментам сдашь? – повышаю голос.

– Сдам, – глухо откликается Марк, – только до нужной кондиции их доведу. Количество целых ребер поуменьшу. А то лишка у них.

– А…

– Не ссы, цыпа, – рявкает он, перебивая меня, – клиента твоего винить не будут. Скажем, защищали его и перестарались. Но никто про мой клуб не скажет, что у меня можно клиентов метелить, а я сглотну.

Ладно. Хер с ним, пусть сам разбирается.

Я ныряю на водительское сиденье и первое что вижу – скептический взгляд Ройха. А потом – отсутствие ключей в замке зажигания. И сразу становится понятно, что мои переговоры еще нихрена не закончились.

– Сами хотите повести? – спрашиваю, голосом выделяя, насколько скептически я отношусь к этой затее. – У вас кровотечение. Хотите потерять сознание за рулем и впаяться в столб?

– Не хочу впаяться в столб из-за девчонки без прав, которая думает, что тачка дастся ей так же просто, как теорема по геометрии, – похоронным тоном сообщает Ройх, упираясь виском в подголовник кресла.

Я скептически вытягиваю из внутреннего кармана куртки паспорт со вложенными в него правами.

– У меня была машина, – напоминаю тихо, – на первом курсе.

– Да, помню, – Ройх ухмыляется, – когда ты еще была модная золотая девочка. Папа купил права вместе с тачкой?

– Папа принципиально ничего не покупал, что я могла получить своими усилиями. Зато водить учил, – сухо отвечаю.

Не буду говорить, что учитель из отца был паршивый. Про мертвых плохо не говорят. Даже если уважения к ним и полстакана не наберется. Ну и ко всему прочему… Те уроки вождения, пожалуй, были теми немногими моментами, когда отец проводил со мной время. Пусть он мозг выносил при этом. Но все-таки был рядом.

Ройх невесело вздыхает и бросает ключи мне на колени.

– Надеюсь, ты не угробишь меня просто из ревности к трем обещанным мне твоим боссам девочкам, – ядовито роняет он.

Мои пальцы впиваются в руль. Он слышал. Ну… Конечно, слышал, не глухой же. И его заинтересовало предложение?

– Холера, есть вариант, что пока ты бесишься, я действительно сдохну от потери крови, – шепчет Ройх, и это прекрасно приводит меня в чувство, – потому что бинт сильно мокнет. Кажется, твой братец задел какую-то крупную вену.

Я не начинаю опровергать, что сейчас. Просто поворачиваю ключ зажигания, старательно подавляя паническую дрожь.

Он не умрет. Он слишком рьяно болтает для умирающего. И все-таки…

Я надеюсь, что поездка пройдет в тишине. Я почти год не садилась за руль, Вовчик забрал у меня машину сразу, как вскрыли отцовское завещание.

Папа завещал все старшему сыночке, приложив к этому письмецо с просьбой позаботиться о младшей сестре. Вовчик читал это письмо вслух. При маме. Елейным голосочком обещал выполнить папочкины наветы всенепременно. И машину у меня забрал “из соображений безопасности”. Продал через неделю. Сколько выручил – не знаю. Наверняка немного, вкатывал-то дружку своему, чтобы побыстрей бабло получить.

– О чем задумалась, холера? Надеюсь, о том, как приятно было меня трогать?