Читаем Руки вверх ! полностью

Люк и сам не знал, что привело его на набережную. У него не было намерения покончить с собой. Он даже не думал на эту тему. Проходя мимо большого серого здания, он остановился. Скотленд-Ярд. Там есть такой большой, толстый сыщик, "Воробей", сгладивший много несправедливостей этого безумного мира. Но он вряд ли разрешит проблему Люка. Дети бедных... Он сам принадлежал теперь к ним... Кто был несправедлив к нему? Маргарита? Он не мог обвинить ее. На углу Норфолк-стрит он снова остановился. Здесь живет его поверенный... Пойти к нему и рассказать обо всем? Захочет ли тот разговаривать с сумасшедшим, трижды сумасшедшим...

Он пошел дальше. На набережной он прислонился к решетке около остановки трамвая. Мимо спешили люди, молодые и старые, суетливые и полные достоинства. Он старался угадать чувства и мысли этих молодых девушек и студентов, стариков и ремесленников. Как они были счастливы! Они верили друг другу, эти дети бедных...

- Вы ждете кого-нибудь?

Голос звучал уверенно, но приветливо. Люк встретился с пытливым взглядом полицейского. Полицейские не любят людей, останавливающихся около решетки ночью, над черными водами реки. Особенно людей с белым, как мел, лицом и застывшими отчаянными глазами...

- Н-нет, - пробормотал Люк, - я никого не жду.

Полицейский с любопытством посмотрел на него.

- Мне кажется, я вас видел где-то...

- Возможно. - Люк круто повернулся и свернул за угол...

Часов в одиннадцать вечера начал накрапывать мелкий дождь. Люк неторопливо шел по какой-то из отдаленных улиц Лондона. Он почти наткнулся на человека, который крался вдоль домов, сгорбившись и засунув руки в карманы пальто. Люк, носивший ботинки на резиновой подошве, поравнялся с ним раньше, чем тот успел его заметить. Человек с проклятьем отпрыгнул в сторону и хотел было улизнуть, но что-то в лице Люка заставило его остановиться.

- О! - сказал он хрипло. - Я думал, что вы лягавый.

Люк узнал его.

- Вы Левинг?

Человек уставился на него.

- Милостивый Боже, ведь это вы, мистер... как вас... Мэдиссон! Что вы здесь делаете? Надо было прийти ко мне домой - это не мой участок.

Он беспокойно оглянулся.

- Вы думали, что я сыщик?

Тонкие губы Левинга вздрогнули.

- Я сказал так, но на самом деле я подумал, что это кто-нибудь из шайки Коннора: они прогнали меня сегодня из Ротерхайта... вообразили, что я слежу за ними. Они всегда думают, что я виноват, если кого-нибудь из их шайки накрывают.

- Они думают, что вы шпионите за ними?

- Ну да, выдаю полиции, - объяснил Левинг. - Прошлой ночью схватили брата Коннора. Они решили, что это из-за меня...

Люк постепенно начал понимать.

- Идите сюда, - руки, похожие на когти птицы, втолкнули его в грязный, плохо освещенный переулок. - Я очень нервный сегодня... Мистер Мэдиссон, вы ведь джентльмен, вы поможете бедному человеку... Вы не знаете Коннора... он американец... по крайней мере, сидел в Синг-Синге... Несколько фунтов помогли бы мне выбраться из Лондона...

- У меня нет с собой денег, - ответил Люк.

- Не мог бы я завтра прийти в бюро? - Голос Левинга ясно выдавал овладевший им страх. Вспомнив, он добавил: - Те десять фунтов я отдал Ганнеру и...

- Вы ничего не отдавали Ганнеру, - холодно перебил его Люк. - Мистер Байрд рассказывал мне о вас.

Смущенное молчание.

- Во всяком случае, я бы очень хотел, чтобы вы остались со мной, сэр, - начал Левинг. - Я назвал вас "лягавым". Вы, в самом деле, похожи на них. Если люди Коннора увидят меня с лягавым, то...

Четыре темных силуэта вынырнули из темноты. Люк с любопытством посмотрел на них. У всех кепки были низко надвинуты на глаза, а руки засунуты в карманы.

- Что ты хотел от меня, Джо? - спросил Левинг плачущим голосом. Господин ведет меня в...

Один из четырех грубо рассмеялся.

- Тебе уже необходим лягавый? - сказал он. - Мало, что ты вынюхиваешь Коннора? Это для тебя, Левинг!

Люку показалось, что человек, говоривший это, немного придвинулся к Левингу. Тот закашлялся и, шатаясь, упал на землю.

- А это для лягавого, - продолжал голос.

Люк отшатнулся, но было уже поздно. Он почувствовал прикосновение горячего железа к своей груди. Странная слабость охватила его... Он прислонился спиной к стене дома и медленно сполз вниз...

Последние проблески сознания отметили топот убегающих ног, четыре тени, скрывшиеся в темноте... Кровь быстро расползалась огромной лужей по мостовой. В остекленевших глазах отражался чахлый огонь уличного фонаря.

Глава 10

Утром следующего дня Дантон Морелль был у Маргариты.

- Кажется, он исчез из Лондона. Что ж...

Маргарита сидела с бледным лицом. Она не смогла уснуть с тех пор, как около полуночи ей позвонил слуга Мэдиссона и осведомился о своем господине. Рано утром она заставила себя позвонить в бюро - и добилась только того, что заразила своим беспокойством и Стиля.

- Понятно, он хочет запугать вас, - улыбаясь, произнес Данти. - Все идет по плану. Думаю, что вы уже сказали Стилю, что готовы выдать ему чек на...

- Я сказала мистеру Стилю, что выдам ему чек на любую сумму, перебила она.

Голос ее звучал холодно и сухо. Очевидно, Данти перестарался. Он зашел с другой стороны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука