Рукой подать

Уже более настойчиво Тео поцеловал Олив снова, сомкнув руки на её талии. Олив смелее прижалась к нему и, раскрыв полы его пиджака, очертила ногтями линию позвоночника сквозь тонкую ткань рубашки. Ей мучительно хотелось забыться в этом мгновении, но когда прикосновения губ стали более уверенными, она вновь ощутила сомнения в рациональности происходящего. Внутренние противоречия не позволили ей погрузиться в тёплый поток эмоций. Голос разума требовал немедленно оттолкнуть Тео и выставить его за дверь, пока она снова не построила в голове целый ансамбль из воздушных замков и не перекроила свою жизнь ради очередного мужчины. Почему же это всегда должна быть она?! Олив вжалась спиной в полки и сквозь поцелуй проговорила, едва успев схватить ртом воздух:

— Стоп, Тео. Прошу, остановись…

Он замер, ослабил хватку и немного отстранился, с недоумением посмотрев на неё.

— Почему? — спросил, всё ещё не выпуская Олив из объятий.

— Потому что это не то, чего я хочу сейчас. Всё это, — жестом она очертила комнату.

— Олив, я не понимаю, — Тео нахмурил брови и разомкнул руки, давая ей пространство.

На его лице отразилась полная растерянность.

— И я не понимаю, что всё это значит, — процедила Олив и, заложив руки за спину, отвела плечи назад.

— Это значит, — Тео сделал паузу, явно пытаясь правильно подобрать слова, — что ты нужна мне. Что я потерял голову как подросток.

— Это очень точно сказано, — Олив быстро закивала, невидящим взглядом уставившись на него, — Мы поступаем сейчас как дети. Безголовые дети.

— Олив, — Тео взял дыхание, чтобы сказать ей ещё что-то.

— Тео, услышь меня, — нет, она не станет его слушать, — Я сейчас нахожусь в ужасно странной точке моей жизни. В ней произошёл крах всего, что было привычным и понятным, и это больно ударило по мне. Поверь, тебе не нужны мои тараканы. Ты знаком лишь с витринной частью, но настоящая я, утопающая в депрессивных эпизодах, синдроме самозванца и кризисе тридцати тебе здесь ни к чему.

— То есть ты всё уже решила. За меня. За нас обоих, — не вопрос, констатация.

Тео медленно выдохнул скопившийся воздух и выжидающе посмотрел на Олив, пытаясь что-то прочесть в её лице.

— Нет, — в сердце больно укололо, — Я решила за себя, и мне это не нужно. Точно не сейчас.

Светло-голубая синева его глаз опалила Олив затравленным взглядом.

— Прости, — он дёрнул бровями и покивал каким-то своим мыслям, — Я всё понял и уже ухожу.

Больше не говоря ни слова, Тео стремительным шагом направился к выходу. Олив так и осталась стоять, опираясь на книжные полки, не в состоянии обнаружить в замутнённом сознании хоть какие-то слова. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Чёрт возьми, что она только что наговорила?!

— Тео, постой! — она, ведомая неясными инстинктами, поспешила за ним, не зная, что делать дальше.

— Олив, забудем, — раздалось от двери, — Это больше не повторится.

Она так и застыла, опершись на спинку стоящего рядом стула. Тео тем временем справился с щеколдой на замке и открыл дверь. Замер в проёме и, повернув голову, проронил:

— Про аэропорт я всё понял, но Мейв наверняка захочет с тобой проститься. Во сколько у тебя такси?

— В девять тридцать, — Олив сомкнула пальцы за спиной, чтобы унять дрожь в руках.

— Ясно, — он сошёл с единственной ступеньки на улицу, — Спокойной ночи.

Дверь закрылась, и стало тихо.

* * *

Какой же идиот!

Эта мысль без конца крутилась в голове последние десять минут. Тео ввалился в квартиру, и, захлопнув входную дверь, прижался к ней спиной, будто это был спасательный плот после страшного кораблекрушения.

— Твою же мать, — пробормотал он, растирая лицо ладонями.

Ну как?! Как он мог так всё испортить?! Можно же было просто довольствоваться дружеским общением с некоторыми бонусами, и втайне ловить её взгляды и улыбки, тихо умирая внутри. Всё бы забылось, эта глупая привязанность точно бы сошла на нет, ведь ничто так не убивает чувства, как расстояние. Хуже только несвоевременные признания и их безответность.

В глубине квартиры послышалось шуршание, скрипнула дверь и в коридоре появилась Грейс. Завернутая в болотного цвета вафельный халат, она напоминала греческое изваяние.

— Что? Натворил делов? — прозвучал сонно её голос.

— Это так очевидно? — Тео отлепился от двери и, бросив пиджак на вешалку, прошагал к дивану.

— Выглядишь депрессивнее обычного, — она прошла следом за ним и мягко опустилась в кресло напротив.

— Есть повод, — он невидяще уставился на полотно штор, сквозь ткань которых виднелся свет в окнах напротив.

— Поругались? — спустя недолгую паузу спросила сестра.

— Нет, — он устало потёр переносицу и, слегка повернув голову, бесстрашно встретился с её пытливым взглядом, — Грейс, я не уверен, что готов сейчас это обсуждать.

— Ты вечно ко всему не готов, — она опёрлась на один из подлокотников и уложила подбородок на тонкие пальцы сжатой руки, — но это не я тут теряю перспективу на нормальные отношения с идеальной девушкой десять из десяти.

— Вот прямо сейчас ты делаешь хуже, хотя ещё минуту назад казалось, что хуже уже некуда.