Рукопись Чейма

Барр отступил назад, перенес всю тяжесть тела на левую ногу и, вне всяких сомнений, приготовился нанести мне удар.

— Я знаю, о чем в пятницу с вами говорил Джелликоу, — сказал я. И, пока Барр не замахнулся, добавил: — Но если вы меня ударите, я доставлю вас не в полицию, а в ближайшую больницу.

И опять произошло то же, что и утром. Агрессивное выражение исчезло с его лица. Даже сквозь загар было видно, как он побледнел. Черты лица, как и при первом нашем разговоре, болезненно исказились, кожа потускнела, поблекла. Только теперь это было более заметно. Наверное, оттого, что он был чисто выбрит. Перед любовной сценой, надо думать, полагается бриться.

— На что это вы намекали, упоминая про полицию?

— Избиение — это уголовное преступление, не так ли? — Я назвал ему дату, город, штат и приговор. — Вы выступали под именем Тигра Йейтса и были отличным боксером. Но и помимо ринга вы были парень не промах. Первые двое или трое дилетантов, которых вы уложили, не стали подавать на вас в суд. Профессионал, избивающий обычного гражданина, по сути дела, совершает преступление — нападение с применением смертельных приемов. Но вы, я думаю, об этом знаете.

Барр сложил на груди мощные руки:

— Ну, продолжайте.

— Однако в следующий раз вы отделали парня, оказавшегося мужем девчонки, которую вы угощали выпивкой. И он не пожелал вам этого простить. Короче, вы влипли в неприятную историю, и больше года вам пришлось провести в тюрьме. А потом бывший заключенный подался в Голливуд и стал знаменитым и богатым. — Я помолчал. — Но только и здесь вы ухитрились кое-кому напакостить. Правда ведь?

Барр молчал. Потом снова сказал:

— Продолжайте.

— Об этом вам и напомнил в пятницу Джелликоу.

Барр молча и как-то странно посмотрел на меня:

— Короче говоря, я не крал у старушек кошельки и не отнимал у детей сласти?

— Не начинайте все сначала, Барр. Мне удалось узнать, что Джелликоу встал на кривую дорожку шантажа. Он завладел рукописью, напичканной скандальными разоблачениями, которые при желании можно использовать в целях вымогательства. Первый шаг он уже сделал, и полагаю, он будет не единственным. Вы — уже вторая, а может, и третья жертва.

Наступило долгое молчание.

— Уилли — шантажист? Ха! — произнес наконец Барр. — И вы думаете, он пытался взять меня за глотку тем, что вы только что рассказали?

— Вы же не станете отрицать, что информация верна?

Барр покачал головой:

— Нет. Все это близко к истине. Я действительно отсидел срок. — Он задумался. — Вот только не пойму, чего добиваетесь вы, Скотт. Хотите остаток жизни провести на Бермудах?

— Не валяйте дурака, Барр. Мне ничего от вас не нужно, кроме информации о Джелликоу.

— Но я уже утром говорил, что не могу вам помочь.

— Вы и утром затевали свару. Ну, так это правда, что Джелликоу пытался припугнуть вас вашим прошлым бывшего боксера и уголовника?

Барр окинул меня пристальным взглядом:

— Ну, пытался. Но если это называется шантажом, то ему лучше поискать себе другое занятие.

— Ой ли?

— Я вам уже утром говорил, зря этот парень суетится, как старая дева.

И снова произошло что-то непонятное: Барр не только не испугался, а как бы даже расслабился.

— Уилли действует мне на нервы. Отчитывал, как капитан рядового. Будто он — глава студии. Вот я и разозлился. Чуть не влепил ему.

— А он что?

— А он руки вверх и как заверещит: «Я тебя в тюрьму упрячу. Я все знаю про тебя». В этом духе.

— И все?

— Да нет. Рассказал то же, что и вы. Но если это был шантаж, он ничего не добился. Разве что я ему челюсть не свернул.

— Вы только по этой причине не свернули ему челюсть?

— Что вы хотите сказать? — озадаченно спросил Барр.

— Вы однажды уже чуть не пришибли его. Это правда?

Он пожал плечами:

— Да, было дело. Достал он меня. А как вы узнали?

— Об этом многие знают. Неужто не боитесь снова оказаться в тюрьме?

— Ну, боюсь. Только я иногда не владею собой. А потом, я думал, никто не знает, что я отбывал срок. Кроме… — Он умолк.

— Кроме? — тихо повторил я.

Барр покусал губы:

— Не важно.

— Но для меня это важно, Барр.

Он снова покусал губы:

— Это… Гидеон.

Все сходилось. Я знал, что Чейм приметил Барра, когда того приглашали еще только на второстепенные роли в мелких эпизодах. Гидеон разглядел и оценил его магнетизм, сексапильность — в этом Гидеону нельзя было отказать — и помог Барру сделать себе имя. Разумеется, Чейм, как он мне признался сегодня, навел справки о своем новом протеже, прибегнув к услугам того же самого сыскного агентства, которому, я думаю, он ежегодно выплачивал огромные гонорары. Так он узнал о спортивной карьере Барра и обо всем остальном. Однако Чейм сумел сохранить эту историю в тайне, пока в дело не вмешался Джелликоу.

— Вы не боитесь, что Джелликоу обратится с этой историей в суд?

Барр ухмыльнулся:

— Уилли-то? Ну если только я его изобью. Но я уж постараюсь этого не делать. — Он вдруг нахмурился. — Эй, послушайте, а вы не растреплете по всему городу эту историю? Это было бы…