Рукопись несбывшихся ожиданий. Поступление

«Да я б тоже куда-нибудь туда пошла, если б всё так не сложилось погано!» — захотелось выкрикнуть Миле, но… что бы это изменило? Что мирозданию с того, что гневные речи профессора Каттильского заставили некую Милу Свон сместить руку на строчку ниже и выбрать далеко не факультет Водной Стихии?

Нет, не было вселенной до этого никакого дела. И теперь Миле оставалось только либо превращаться в настоящего квалифицированного некроманта и получать все плюшки своего нового статуса, либо идти прозябать в канаве и терпеть, как прохожие, обзывая тебя шлюхой, плюют на твоё замерзающее от голода и холода тело.

Так себе выбор, честно-то сказать. Скорее, даже речь про его отсутствие. А потому Мила подбоченилась и громко заявила:

— Это вы пойдите и профессору Найтэ Аллиэру сообщите, что на его факультет приличные слушательницы не поступают.

С удовлетворением Мила поняла, что верно оценила статус гадкого дроу. Упоминание о нём мигом заткнуло рот кладовщице. Женщина возмущённо фыркнула, но зато следующее, что было ею произнесено, оказалось по делу.

— Мы уже заявку оформили, — буркнула она, — к концу месяца должно для вас всё необходимое прибыть.

«Вот так-то, накося выкуси», — хотелось свысока ответить Миле, но она благоразумно сдержалась.

— Тогда буду заглядывать к вам время от времени.

Пообещав так и не забыв про едкую улыбку, Мила неторопливо вышла из обители вредной кладовщицы, а после, довольно поправив свёрток с платьем, удобнее разместила поверх него мягкие женские ботиночки. Последней обновке она была искренне рада, так как её собственные башмаки порядком поизносились. Пожалуй, они не разваливались только из‑за налипшей на них грязи. Следить за собой во время бесконечных пеших переходов из города в город являлось делом нелёгким, а потому Мила давно привыкла к тому, что выглядит неопрятно и зачастую воняет. С месяц назад ей даже пришлось выводить вшей. Она, проигнорировав насмешки Михея, почти все сбережения потратила на действенное средство и по итогу нисколько об этом не пожалела. Столь мерзких насекомых молодая женщина терпеть не могла.

В целом, доставшиеся задарма обновки грели душу, и Мила нисколько не сомневалась, что относит их положенный год без необходимости закупать дополнительный комплект.

«Буду аккуратной. Стану носить форму только на занятия, а в остальное время свою одежду буду таскать… починить и постирать бы её только сначала», — по-хозяйски рассудила она, перед тем как вышла из главного корпуса на воздух. Яркое солнце тут же ослепило глаза, а потому несколько шагов Мила прошла почти ничего не видя перед собой. Так бы довольная улыбка спала с её лица намного раньше, нежели она услышала.

— А, вот эта хамка, — голос принадлежал лорду, с которым ей довелось поцапаться на вчерашней церемонии посвящения, а потому ничего хорошего встреча не предвещала. — Вы только поглядите, господа, какое жалкое отребье.

Вынужденно открыв глаза раньше, чем хотелось, Мила увидела, что в нескольких шагах от неё стоит черноволосый аристократ. Никаких царапин на его лице уже не было, не иначе некий целитель постарался и избавил лорда от «боевых ран». А ещё этот лорд был в компании двух мужчин — тех самых, с которыми Мила его уже видела раньше. Эти двое незнакомцев мало походили друг на друга окромя того, что они носили одну и ту же форму первокурсников факультета Чёрной Магии. Один из них был кареглаз, темноволос и полноват. Другой, напротив, являлся стройным голубоглазым блондином.

— Быть может, я и жалкое отребье, но что ж вы тогда, господин хороший, так на меня засматриваетесь? Прям как на красавицу, — едко усмехнулась Мила, решив избрать своей тактикой нападение.

— Что за бред?

— А что вы тогда мне проходу совсем не даёте?

«Пусть те, кто мои слова услышит, найдут в будущем повод над этим высокомерным снобом подтрунить», — испытала надежду Мила.

— Засматриваюсь? — демонстративно поднял брови Антуан Грумберг и, заливисто смеясь, обвёл своих друзей полным удивления взглядом. — Не, ну вы видели эту тощую клячу? В такое проверить просто‑напросто невозможно, пф-ф!

Знакомые лорда поддержали его дружным смехом, а затем один из них осведомился:

— Как тебя зовут, языкастая нищенка?

На этот вопрос можно было бы огрызнуться, но молодая женщина предпочла ответить. Она гордо задрала носик и сказала:

— Я Мила Свон.

— Милая Мила, — с иронией прокомментировал блондин, но глава этой компании не принял сказанного.

— О нет, лорд Оуэн, даже не вздумайте. Это не то прозвище, что этой особы достойно. Ей нужно что-то короткое, полностью отражающее её суть. И скажу больше, я уже знаю подходящее имя.

— Да?

— Да. Перед нами плебейка, низкородное животное. А потому достаточно короткого и ёмкого Тварь.

— Тварь, — довольно просмаковал блондин и добавил. — Надо будет сообщить нашим.

Дураку было понятно, что нынче происходящее являлось ничем иным как началом грандиозной травли, а потому Мила, несмотря на часто бьющееся от страха сердце, поступила согласно интуиции — сделала пару решительных шагов вперёд.