Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика

- Отступайте к своему ритуальному кругу, а мы здесь с ребятами справимся, - с наигранной бодростью подсказала она лорду Грумбергу выход из положения и после этих слов перестала на него смотреть. Миле было всё равно сбежит он вместе с командором или же останется – у неё имелась другая задача, а потому она принялась творить магию. Ту, что умела. Удерживая на вытянутых руках фолиант Лютье Морриэнтэ, Мила сосредоточилась, застонала сквозь стиснутые зубы, но вскоре перед ней возник ледяной щит. Сначала небольшой, но он стремительно разрастался в размерах. А уж его мощь… Миле потребовалась вся её сила, чтобы создать что-то, обо что смогла бы обжечься даже мёртвая плоть. Ведь ожоги не только от огня бывают, от холода они ещё страшнее.

Щит Милы первую атаку мордента выдержал и даже больше. Коснувшиеся заклинания клыкастые пасти, что располагались на концах наростов, почернели и обмякли. Вторая попытка мордента привела к тому же итогу. Солдатня вмиг воодушевилась, мужчины начали с задором Милу подбадривать. Но лорд Грумберг так и остался хмурым и задумчивым. Даже посмевшего потеребить его за плечо командора, он с силой оттолкнул от себя. Собственно, стоило этому произойти, как через образовавшийся из-за взрыва в частоколе проход во двор повалила нежить.

- Сзади! Берегись! – крикнул кто-то внимательный и тут же обомлел, так как нежити просто-напросто вдруг не встало. Некромант высшей категории вступил в бой и действовал отнюдь не напоказ. Лорд Грумберг прекрасно знал, что уже более чем на три четверти исчерпал свои внутренние возможности. Купол Подавления являлся той магией, что высасывает силы так же стремительно и жадно, как пьёт кровь вампир, но даже он был всего лишь одним из заклинаний, что были им применены. И по этой причине действовал лорд Грумберг без пафоса, умело расходуя свои силы. Их ему требовалось сберечь для главного – для отступления. Ведь как бы ни старалась Мила, её ледяной щит уже вовсю дрожал. Он терял свою мощь, и клыкастые пасти безопасно для себя проникали всё глубже и глубже внутрь отблёскивающей серебром магии.

- Не-е-ет! – вдруг выкрикнула Мила и, собирая силу воли в кулак, усилила чары.

Из носа молодой женщины струйкой потекла кровь. В голове у неё помутилось, ноги так и подкашивались. Её очевидно зашатало, но только Джон Воробушек бросился на помощь и, обхватив Милу за талию, попытался помочь ей удержаться на ногах. Взрослые были заняты, нежить неистово пыталась добраться до живых. Однако, лорд Грумберг за обстановкой следил, раз так злобно рявкнул на молодую женщину:

- Взялась, так уж давай до конца держись!

На ответ сил уже не было. Мила даже не смогла посмотреть в сторону некроманта. Она пристально глядела на удерживаемую ею в руках книгу и, тихо стоная, продолжила укреплять ледяной щит.

«Лёд и смерть, - при этом так и звучало у неё в голове. – Нас ждут только лёд и смерть».

Можно было подумать, что время замедлило свой ход. Каждый миг был наполнен событиями, и каждое новое мгновение жизни давалось тяжёлой ценой. Даже лорд Грумберг не был уже столь уверен в том, что сумеет пережить эту ночь. И всё же он остался, не отступил, как ему хотелось сначала.

Решимость Милы не просто поразила этого мужчину до глубины души, поступок девушки пробудил в нём порядком подзабытое чувство единства. Сражаясь с нежитью, в настоящий момент Герман Грумберг ощущал небывалое воодушевление. Графу Мейнецкому даже казалось, будто с него слетела вековая пыль. Он чувствовал жар во всём теле. Жизнь забила в нём ключом, а потому и не страшна ему вдруг стала смерть. Лорд Грумберг уверился, что даже если погибнет сегодня, то это будет смерть, о которой благородный человек, мужчина, воин может только мечтать.

… Да, глупо это всё было. Глупо. И вместе с тем, разве неправильно?

Вопрос об этом возник в голове старого графа, и, разумеется, пришедший ответ заставил его криво усмехнуться. Лорд Грумберг знал, что если сумеет вернуться живым в Казорд‑Бар, то после не раз и не два придёт к совершенно другому выводу. Но сейчас поступить так, как поступил он, казалось ему в разы вернее. А потому королевский советник откинул новую волну нежити назад, а затем, упав на колени, вдруг зарыл пальцы в слежавшийся снег. Ему было нужно дотронуться до земли, и продрогшие подушечки пальцев сумели коснуться промозглой почвы. Магия огня помогла ему в этом. А там он призвал к себе все доступные для себя стихии, сплёл их воедино и принялся творить чары, от которых даже земля сотряслась.