Рукотворное море

Добро и зло, храбрость и трусость, героизм и обыденное, черное и белое, кислое и сладкое, профсоюзная организация и мопровская ячейка, персонаж отрицательный и положительный — все раскладывается ими по полкам. Они любят законы из школьных учебников. Они любят формулы. Они любят нормы. Все, что не укладывается в законы — формулы и нормы, — труднее понять и легче отвергнуть.

Один из характернейших недостатков критики — инертность. На многие годы критики сохраняют одни и те же формулировки. Для таких критиков «типичные характеры, проявляющие себя в типичных условиях», — не банальная, приевшаяся, условная, выхолощенная формула, а руководство для оценки живого литературного произведения.

Критика не волнует, что бас поет фальшиво, не имеет голоса и слуха. Это прощается басу. Свой меч критик вострит против тенора за то, что он не поет басом.

Некоторые незадачливые критики требовали, чтобы литература все время била в барабан. Но жизнь не воинский парад, и литература не марширует на плацу в парадных колоннах.

Я знал одного литературного критика, который очень много уделял внимания в своей деятельности агитации за то, чтобы в литературе больше отражалась действительная жизнь, чтобы писатели отражали в книгах опыт народа, умели предвидеть пути, по которым жизнь пойдет.

Интересно, что прошло время, ряд его литературных советов осуществился, — появились книги Овечкина, скажем, но деятельность этого критика никакой роли в этом деле не сыграла. Например, Овечкин так и не слыхал о нем.

Один критик увлекался формальной стороной дела и весь свой творческий запал растратил на пустяки.

К этому вопросу можно подойти иначе.

Скажем, предложите теоретику литературы, много поработавшему над теорией сюжета, композиции и т. п., самому написать рассказ. Заведомо можно предположить, что у него ничего не выйдет.

Однажды на собственном опыте я имел возможность весьма наглядно убедиться в том, что литература оказывает самое непосредственное влияние на действительность.

Дело обстояло так.

Вскоре после опубликования моего романа «В маленьком городе» в редакцию «Литературной газеты» явились представители властей города В. и предъявили обширную критическую статью, в которой обвинили меня в клевете и злонамеренном искажении истины. Город-де, описанный мной, в действительности выглядит совсем не так, лица-де, выведенные в качестве отрицательных героев, на самом деле порядочные товарищи, и, наоборот, те, кого я представил в роли положительных героев, оказались разоблаченными.

О. Войтинская, будучи в то время редактором газеты, спросила их: «Почему вы думаете, что автор описал ваш город, и почему считаете, что он изобразил реально существующих людей?» Строгие критики ответили: «Помилуйте, это совершенно очевидно. Наш город в Горьковском крае, как сказано у автора, улицы засыпаны доменным шлаком, отчего они, как пишет автор, «стали совершенно непроезжими и почти непроходимыми». И телефонная связь у нас производит невыгодное впечатление, так же как сказано в романе. И также отсутствует канализация. И плохо работает единственный ресторан, в котором подстаканники, в полном соответствии с текстом романа, висят над буфетной стойкой в виде украшения. И сторожа по ночам ходят с колотушкой. А что касается действующих лиц, то у нас есть инженер такой-то, в романе точная его копия. И есть инженер такой-то, также очень похожий на действующее лицо романа». (Оба инженера, к слову сказать, были мной вымышлены; один из них отчасти был списан с моего собственного отца.)

Войтинская отказалась печатать эту статью. Тогда обиженные товарищи отправились в «Правду». В «Правде», кажется, им сказали так: «Во-первых, в романе город называется иначе, чем ваш, а во-вторых, если вы все-таки узнаёте свой город, то, видимо, автор не так уж погрешил против истины, в противном случае было бы трудней узнать свои городские достопримечательности».

Не сумев восстановить поруганную честь, власти города В. нашли иной, вполне достойный выход.

Об этом через некоторое время сообщила мне корреспондентка. К полному удовлетворению жителей, в городе вдруг в спешном порядке начали мостить улицы, утрамбовывать доменный шлак, проводить канализацию. Подстаканники в ресторане сняли со стены и приноровились употреблять по прямому назначению. Отменены были также сторожа с колотушкой. Правда, тут, по утверждению скептиков, не обошлось без осложнений — во дворах участились кражи белья и кур.

Во всяком случае, как бы там ни было, могу сказать, что роман «В маленьком городе» сослужил, хотя и в неожиданной форме, хорошую службу в деле городского благоустройства. Не найдя удовлетворения критическому темпераменту, власти города развили энергичную деятельность, руководясь желанием поскорее сделать так, чтобы в моей книге читатели не узнавали их город.