Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Часть 1. Четвероевангелие

На другой день после этого, когда Иисус, после искушения от диавола, вновь пришел на Иордан, Иоанн произносит о Нем торжественное свидетельство, называя Его Агнцем Божиим, Который берет на Себя грех мира (Ин. 1, 29), и удостоверяя, что это и есть Тот, о приходе Кого он и проповедовал, и что он убедился в том, что это и есть Крестящий Духом Святым Сын Божий, так как он видел Духа сходящего с неба и пребывающего на Нем (Ин. 1, 33).

На другой день после этого, уже личного свидетельства о пришедшем Мессии, Сыне Божием, вземлющем грехи мира, Иоанн вновь стоял с двумя из своих учеников на берегу Иордана. Также и Иисус опять проходил вдоль берега Иордана. Увидев Господа, Иоанн снова повторяет о Нем свое вчерашнее свидетельство: Вот Агнец Божий (Ин. 1, 36). Называя Христа Агнцем, Иоанн относит к Нему замечательное пророчество Исаии, где Мессия представлен в виде агнца, ведомого на заклание, – агнца, безгласного пред стригущим его (Ис. 53, 7). Следовательно, основная мысль этого свидетельства Иоаннова есть та, что Христос есть Жертва, приносимая Богом за грехи людей. Но в словах Который берет на Себя грех мира эта великая живая Жертва представляется и Первосвященником, который Сам Себя священнодействует: берет на Себя грехи мира и приносит Себя в жертву за мир.

Услышав это свидетельство Иоанна, двое из его учеников на этот раз последовали за Иисусом туда, где Он жил, и провели с Ним время с десятого часа (по-нашему с четвертого пополудни) до позднего вечера в слушании беседы Его, вселявшей в них непоколебимое убеждение, что Он есть Мессия (Ин. 1, 38–40). Одним из этих учеников был Андрей, а другой – сам евангелист Иоанн, никогда не называющий себя при повествовании о тех событиях, в которых он участвовал.

Возвратившись домой после беседы с Господом, Андрей первый возвестил своему брату Симону, что они с Иоанном нашли Мессию (Ин. 1, 41). Таким образом, Андрей был не только первозванным учеником Христа, каким его и принято называть, но он и первый из апостолов проповедал Его, обратил и привел ко Христу будущего первоверховного апостола.

Когда Андрей привел ко Христу брата, то, воззрев на него Своим испытующим взором, Господь нарек его Кифой, что значит, как объясняет сам евангелист, «Камень» – по-гречески «Петрос».

На другой день после прихода Андрея и Иоанна Христос восхотел идти в Галилею и призвал к следованию за Собой Филиппа, а Филипп, найдя своего друга Нафанаила, пожелал и его привлечь к следованию за Христом, сказав ему: Мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета (Ин. 1, 45).

Нафанаил, однако, возразил ему: Из Назарета может ли быть что доброе? (Ин. 1, 46). По-видимому, Нафанаил разделял общий многим тогдашним иудеям предрассудок, что Христос, как царь с земным величием, придет и явится во славе среди высшего иерусалимского общества. Между тем Галилея пользовалась весьма дурной славой среди иудеев, и Назарет, этот маленький городок, который даже ни разу нигде не упоминается в Священном Писании Ветхого Завета, казалось, никоим образом не мог быть местом рождения и явления обещанного пророками Мессии.

Верующая душа Филиппа, однако, не нашла нужным опровергать этот предрассудок друга. Филипп предоставил ему самому убедиться в истине его слов. Пойди и посмотри, – сказал он ему (Ин. 1, 46). Нафанаил, как человек откровенный и искренний, желая исследовать, насколько верно то, о чем говорит ему друг, сейчас же пошел к Иисусу. И Господь засвидетельствовал простоту и бесхитростность его души, сказав ему: Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства (Ин. 1, 47).

Нафанаил выразил удивление, откуда Господь может знать его, видя его в первый раз. И тогда Господь, чтобы окончательно рассеять его сомнения и привлечь его к Себе, являет ему Свое Божественное всеведение, намекнув ему на одно таинственное обстоятельство, смысл которого никому не был известен, кроме самого Нафанаила: Когда ты был под смоковницею, Я видел тебя (Ин. 1, 48).

Что было с Нафанаилом под смоковницей? Это от нас сокрыто, и, как по всему видно, это было такой тайной, о которой, кроме самого Нафанаила, мог знать только Бог. И это так поразило Нафанаила, что все сомнения его в Иисусе мгновенно рассеялись: он понял, что перед ним не простой человек, но Некто, одаренный Божественным всеведением, и он тотчас же уверовал во Иисуса как в Божественного Посланника – Мессию, выразив это восклицанием, полным горячей веры: Равви, то есть учитель! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев (Ин. 1, 49).