Румбик: первые шаги. Дилогия (СИ)

Услышав про первых петухов, старушка хотела было продержаться до них, авось после петушиного крика гад провалится сквозь землю, но не выдержав внутреннего напряжения открыла дверь и что есть силы швырнула в было уже подскочившее “чудо в шляпе”, свой ухват. Быстро после этого захлопнула дверь и расхохоталась: хоть мелкую пакость, но своему обидчику она сделала!

Румбик стоял как вкопанный: "Что за гиблое место?!"-думал он,-”Вечером так хорошо приняли, а потом: вопящий “непоймиxто” камнями кидается, cдуревшая хозяйка дома, вместо того что бы приютить-бегает, вопя по дому ,а открыв дверь, когда я уж было понадеялся для того что бы у себя оставить-швыряет палку с железным концом, как рогатину, да ещё в такое деликатное место!"

“Шелест” приседал и подпрыгивал-ему было уже не столько страшно, как обидно: дурдом происходящий в селе пугал его: ”А если это сектантское село? Днём приманивают путников, а ночью, положив у пугал, ну, как обозначение мишени-закидывают гостей камнями?”

От таких мыслей-хотелось немедля бежать прочь без оглядки...

Румбик и сбегал-”по нужде” в лопухи, на бабкином огороде и вернувшись с удивлением понял: полегчало не только желудку но и на душе! Спать возле странного пугала он не стал-лёг ближе к тыну, что бы в ночной темени метателям камней было сложнее его найти. После чего вновь заснул.

День приближался к полдню, когда бабуля его нашла: она сама до первой зорьки не смыкала глаз и лишь увидев лучи солнца, свалилась с ног от нервной усталости. Утром осторожно выглянула и...не нашла гостя!

--Наверное вместо меня утащили...-взгрустнула было старушка, однако тут же повеселела,-И тут обдурила! Хе-хе-е-ех!

Продолжая хихикать она пошла к соседке Ирке, Мыколкиной жене, рассказать ночные страсти. К её несказанному удивлению, Мыколка, при её появлении сразу ушёл в другую комнату, а Ирка стала с подозрением в глазах подходить к ней медленно шажочками.

Выяснив у соседей некоторые подробности ночных пьяных “метательных упражнений” Мыколкы и пошушукавшись с его Иркой, бабуля пошла на поиски своего гостя, коего и нашла под тыном, в дальнем углу её участка.

Разбуженный Румбик немного побухтел на утреннее кидание в себя ухвата, однако обещание бабули ”Накормить его в доме и дать на дорогу еды”-окончательно примирили представителей двух разных поколений. Бабушка, весело журча своим говорком, объясняла гостю некоторые особенности своих отношений с соседями и их пьяные выходки: ”Он же не в окна дома кидал, а так-по пугалу...а там ты! Ихи-хи-хи...”

Румбик чуть не поинтересовался: А не специально ли хозяйка его там определила на ночь? Но в преддверии дармовой трапезы-постеснялся. Неспеша съев пару яблок и кусок сыра, с хлебом и огурцами, гость получил в дорогу краюху недавно испечённого хлеба, с парой луковиц, пять огурцов в глиняном горшке и небольшой кувшин закрытый капустной кочерыжкой, с водой.

При прощании Румбик уже хотел идти, однако бабуля его задержала и постучав в окно соседке, стала орать:”И-и-и-рка-а! Давай-неси!”-обернувшись к гостю подмигнула,-”Щас будет молочко!” и действительно: из соседнего дома вышла та самая соседка Ирка и поднесла Румбику закрытый тряпицей горшок молока, после чего чмокнула его в щёку и рассмеявшись, ушла к себе в дом.

-Мммм...а за что это?-Румбик никак не мог понять неожиданно на него свалившуюся награду.

--За Мыколкины страхи!-стала терпеливо объяснять старушка,-он вчерась, прежде чем домой попасть-трошкы по селу побегал, в кустиках-раз пять “приседал”, ну и домой уже полз обессиленный ...Жонка ему по морде съездила: ”Не гуляй так, тварюка! Не сам уже-женат и с детьми!” А он-в слёзы и давай ей страхи рассказывать, а в конце пообещал до Рождества не пить, ни-ни! Так Ирка на радостях тебя и решила отблагодарить...Ты главное не светись перед Мыколкой, а то вдруг и ему захочется тебе “спасибо” сказать...Каменюкой в голову!-старушка вновь затряслась от смеха, а Румбик, быстро попрощавшись, скорым шагом пошёл к центру села.

Само поселение оказалось крупнее, чем ему вчера показалось при первом беглом осмотре: не менее трёх сотен домов, по крайней мере было видно, под ярким солнцем. В центре села стоял большой, хотя и одноэтажный дом-сложенный полностью из камня. На нём был прикреплён большой деревянный щит с изображением, судя по виду, пьяненького поселянина-уж слишком изображение было весело и “членораскидисто”: селянин указывал левой рукой в сторону полей.

Румбик просто не знал что ему теперь делать: он обзавёлся едой и питьём, и минимум до завтра мысль о пропитании отпала. Однако что ему делать вообще-куда и к кому идти, чем заняться после своего “бегства от зомбодеда”, такая светлая мысль, с ответом на эти вопросы-всё ещё не посетила его голову.

К небольшому резервуару с водой, стоящему возле конюшен на той же площади села где находился каменный дом, неспеша подъехал всадник-весь запылённый сам и на коне, бывшем в потоках грязи и конского пота. Коня можно было бы назвать взмыленным, однако пыль и песок дорогой настолько его облепили, что животное было именно грязным, а не в пене.