Румо, или Чудеса в темноте

Сердце неистово колотилось. Смейк ухмыльнулся. Как тут можно спать? Такой грохот и мертвого разбудит. Кровяные тельца сонно зашевелились, помешивая, согревая и разжижая кровь. А мощные удары сердца один за другим прокатывались по венам. Красные тельца порхали, как стаи бабочек, а среди них цветочной пыльцой носились белые тельца. Все закружилось в неистовом танце в такт сердцебиению и бурным потоком понеслось по венам. Смейк своими глазами наблюдал второе рождение, победу над смертью, одержанную не без его участия. Слезинка скатилась по щеке, но Смейк немедленно ее смахнул. Тут он истерически захохотал.

Ба-бом!

— Вот она — музыка жизни, — проговорила исчезнувшая кроха номер один.

Ба-бом!

— Мотив незатейливый… — продолжала исчезнувшая кроха номер два.

— Но это классика! — заявила исчезнувшая кроха номер три.

Ба-бом!

Лодка мчалась все быстрее.

— Музыка жизни! — воскликнул Смейк. — Невероятно! Никогда бы не подумал, что сердце бьется так красиво!

— Мы изжили смерть, Смейк! — сказала исчезнувшая кроха номер один.

— Так здорово бывает что-нибудь изжить, верно? — подхватила исчезнувшая кроха номер два.

— Ты как, Смейк? — спросила исчезнувшая кроха номер три. — Все уго?

— Да, — рассмеялся Смейк. — Все уго!

ТИКАНЬЕ

Вольпертингеры замерли, наблюдая последние конвульсии поверженного фраука. От оседавшей пыли все они стали похожи на черные статуи. Зрители и солдаты, перепачканные сажей, ползком выбирались из театра через трещину в стене.

Генерал Тиктак стоял на месте не двигаясь. Вольпертингеры столпились вокруг него на почтительном расстоянии.

— А вдруг он собирается с силами? — предположил кто-то.

— А вдруг он мертв? — воскликнул Урс.

— Он не мертв, — отозвался Биала. — Только не он.

Подняв камень, Олек вложил его в пращу и запустил в голову Тиктака. Глухой гул прокатился над развалинами театра.

— Он мертв, — повторил Урс. — Румо прикончил его. Вырвал ему сердце.

— Или выжидает, пока мы подойдем ближе, — заметил Олек.

— Посмотрим, — отозвался Урс, направляясь к генералу Тиктаку. Румо, прихрамывая, поплелся за ним. Силы еще не вернулись к нему.

— Осторожней! — крикнули им вслед.

Румо и Урс остановились у ног гигантского медного болвана и осторожно заглянули внутрь. Генерал не двигался. Все шестеренки и орудия замерли.

Урс ударил по ноге Тиктака. Затем взглянул на Румо.

— С ним покончено. Раз и навсегда!

Румо прислушался. Он постепенно приходил в себя, но слух еще не восстановился. Левая сторона тела по-прежнему не слушалась, в ушах свистело. И все же Румо кое-что услышал. Монотонный ритмичный стук. Он доносился из застывшего генерала.

«Тик… так… тик… так…»

— Слышишь? — спросил Румо.

— Ну да. Еще тикает.

«Тик… так… тик… так…»

— Но ведь он мертв, как он может тикать?

— Ну, не знаю, может, какая-нибудь пружина не до конца раскрутилась, — предположил Урс. — Он безобиден. Расслабься.

Зажмурившись, Румо втянул носом воздух. Почуял те же запахи, что и внутри Тиктака. Масло. Кислота.

«Тик… так… тик… так…»

Порошок с резким запахом.

«Тик… так… тик… так…»

Горючее в баках огнеметов.

«Тик… так… тик… так…»

Дым от кремней.

Схватив Урса за лапу, Румо потащил его прочь.

— В укрытие! — завопил он. — Сейчас взорвется!

Вольпертингеры бросились врассыпную.

«Тик… так… тик… так…»

— Его последнее оружие, — крикнул Румо.

«Тик… так… тик… так…»

Перепрыгнув через обломки стен, рухнувшие на арену, вольпертингеры попрятались.

«Тик… так… тик… так…»

В корпусе генерала Тиктака что-то затрещало, раздался гулкий хлопок, изо всех отверстий вырвались языки пламени, и мощным взрывом панцирь генерала разорвало на тысячи осколков. Серебряные, железные, стальные и медные кинжалы, мечи, топоры, зазубренные диски, стрелы, болты, гайки и дротики разлетелись в разные стороны и, просвистев над головами вольпертингеров, посыпались на трибуны. Голова Тиктака взлетела высоко вверх, туда, где прежде нависала туша фраука. В полете голова кувыркнулась несколько раз, как шпага в «Многократном Делукке». Повиснув на мгновение, словно луна из меди и стали, какой никогда не видели в мире, где нет неба, голова рухнула на стадион, глубоко зарывшись в землю. С шипением пролилось немного едкой кислоты, последние куски металла со звоном упали на арену, затем все покрылось слоем пыли. Стало тихо. Бой на ярусе медных болванов тоже прекратился.

Выбравшись из укрытия, вольпертингеры огляделись. Всюду блестело серебро и медь, в каждом обломке стены, в каждом камне, в каждом черном черепе кладки засел кусочек генерала Тиктака. Развалины Театра красивой смерти стали для него гигантским надгробием.

БЕЛАЯ КРЫСА

Румо и его друзья уже собрались уходить, как вдруг из ворот на арену высыпало странное общество: пожилые вольпертингеры и огромные черные фигуры. Во главе отряда шел Рибезель-мятежник, Йодлер Горр и Шторр-жнец.