Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву

Многоуважаемый Николай Павлович.

Я имел честь получить любезное письмо Вашего Превосходительства от 18-го марта и спешу выразить Вам мою чувствительную благодарность за милостивое представление меня к высочайшей награде.

Следствие по покушению на жизнь вице-короля кончилось, но, как кажется, ничего серьезного не найдено. Я очень буду рад, если кто-нибудь из великих князей приедет в Египет к открытию канала[132]. Вице-король ожидает императрицу Евгению[133], принца Гумберта[134], австрийского эрц-герцога, прусского принца и др. В октябре месяце хотя еще и жарко в Египте, но уже довольно сносно, вредно же только для детей и для тех, которые едят много фруктов, пьют постоянно воду и вообще не принимают предосторожностей, необходимых в жарких странах.

В Порт-Саиде великий князь может жить на своем судне, если же возможно будет провести его через перешеек, то и на всем протяжении канала ему лучше будет оставаться на фрегате. В Каире великому князю будет приготовлен вице-королем один из его дворцов, который ему неловко будет не принять, в Александрии же я предложу Его Высочеству остановиться у одного из почетных наших подданных, г. Антониадиса[135], который построил свой великолепный дом лишь в надежде хоть раз в жизни принять у себя члена императорской фамилии.

Вице-король сделался вдруг совершенным фанатиком Суэцкого канала, он делает Лессепсу всевозможные облегчения для скорейшего окончания работ и даже выдал ему на днях двадцать миллионов франков взамен некоторых прав (в отношении таможенных сборов), уступленных Обществом египетскому правительству. Я ездил недавно на канал и лично убедился, что он будет готов к октябрю месяцу, только не совершенно в тех размерах, в которых предполагалось его сделать. Работы в настоящее время идут чрезвычайно деятельно: все дроги в ходу, число рабочих увеличено, вода в Горькие озера[136] пущена, и остается только желать одного, чтобы хватило денег у общества и у вице-короля, взявшего на себя моральную обязанность сделать все, что от него зависит, для окончания канала к октябрю месяцу.

Жена моя едет на воды, а я на днях переезжаю в Александрию, где мне предстоит веселье жариться пять месяцев сряду, и еще вдобавок совершенно одному, так как все, которые имеют даже небольшие средства, едут на лето в Европу.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

И. Лекс

Каир

29 сентября 1869 г.[137]

Многоуважаемый Николай Павлович.

Пользуясь возвращением Вашим в Константинополь, я начинаю снова частную переписку с Вашим Превосходительством, так как она имеет то преимущество, что в письмах можно быть гораздо откровеннее, чем в официальных донесениях.

Преосвященному Нилосу я дал почувствовать стороной, что ему нечего более рассчитывать на какую-либо поддержку с нашей стороны и что Вселенский Патриарх требует его непременного возвращения в Константинополь. Несмотря на это, Нилос нисколько не намеревается выезжать отсюда, на том основании (как он говорит), что Иерусалимский и Антиохийский Патриархи, к которым он обращался за советом, ответили ему, что он должен оставаться в Египте до тех пор, пока окончатся переговоры их с Вселенским Патриархом насчет признания его Александрийским Патриархом.

К тому же Нилос уверяет, что если бы он даже и подал в отставку, то она никогда не будет принята египетским правительством, которое не выпустит его из страны! Но это мне что-то кажется сомнительным.

Вице-король принял на днях решение вовсе не отвечать великому визирю на последние повторительные требования Порты, надеясь, что главные державы поддержат его в Константинополе и уговорят Аали-пашу[138] не настаивать более на финансовых вопросах. Его, как кажется, убедил в этом Нубар-паша, который вернулся в Египет с тем, чтоб председательствовать в комиссии о смешанных трибуналах.

В Каире почти все гостиницы и даже некоторые частные дома взяты кедивом[139] для его приглашенных, которых весьма много, так как во время путешествия своего по Европе он не скупился приглашать всех тех, которые ему представлялись или только просили позволения приехать к открытию канала.

Если у Вашего Превосходительства есть, может быть, знакомые, которые намереваются приехать к этому празднику, то не хотите ли Вы, чтоб я испросил им пригласительные билеты, а то они сильно рискуют не найти в Каире ничего порядочного, да и за то, что найдут, им придется платить огромные деньги.

В Россию до сих пор приглашений не было послано, так как граф Штакельберг[140], к которому Нубар-паша обратился с просьбой испросить у Министерств просвещения и публичных работ, не желают ли они прислать в Египет ученых или инженеров к открытию канала, и кого именно, – не дал еще никакого ответа. Несмотря на это, узнав частным образом, что некоторые почетные лица собираются приехать к этому торжеству, и не зная, где их поместить в Каире, я счел не лишним испросить несколько пригласительных билетов, которые и отправляю на этой же неделе по назначению.