Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву

Греческое правительство назначило генеральным консулом в Египет г. Ризо, человека довольно порядочного, но вице-король не хочет признавать его в этом звании, так как у него был некогда процесс против египетского правительства. Г. Ризо просил моего содействия; я говорил кедиву в его пользу, но безуспешно; теперь г-ну Ризо кажется это недостаточным и ему хотелось бы, чтобы я энергически настоял на его признании, но я не могу этого сделать, не получив на это предписания Вашего Превосходительства, так как это дело до меня прямо не касается.

Блаженнейший Софрониус вернулся, здешние греческие деятели сделали ему торжественный прием. Он у меня не был, а поэтому я счел лишним ехать к нему с визитом.

Синайцы сменили своего поверенного в Египте[243] и прислали сюда комиссию из трех монахов для разбора действий архимандрита Серафима. Я спрашивал этих иерархов, получали ли они какие-либо письма от Вселенского Патриарха, они ответили, что нет, но Иерусалимский Патриарх писал им уже после отъезда из Константинополя.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

И. Лекс

Каир

30 декабря 1872 г.

Многоуважаемый Николай Павлович.

Я имел честь получить любезное письмо Вашего Превосходительства от 20-го декабря и спешу выразить Вам мою чувствительную благодарность за милостивое ознакомление с настоящим положением дела о новой юрисдикции в Египте. Письмо к кедиву я передал лично и вместе с этим сообщил ему сущность шифрованной телеграммы Вашего Превосходительства; Его Светлость благодарит Вас очень за постоянно выказываемое ему дружеское расположение; он никогда не скрывал от Порты деяния свои на границах Абиссинии, но ныне, вследствие советов Ваших, предписывает Нубару с этим же экстренным пароходом заявить официально Порте, что он не имеет никаких завоевательных замыслов в Абиссинии, но только ограждает свою собственную территорию.

Нубар-паша очень умен, но он немножко вспыльчив и не в состоянии иногда вытерпеть ложь и в особенности – видимое недоброжелательство со стороны тех, которые постоянно эксплуатировали Египет; когда я заседал с ним в каирской комиссии, мне тоже приходилось, как и Вам, замечать ему иногда, что в этакого рода делах надо главное – побольше хладнокровия, но у него натура южная – страстная.

Мнение Софрониуса насчет иерусалимских дел[244] я буду иметь честь сообщить официально Вашему Превосходительству с первым срочным пароходом.

Великий князь был со мной все время весьма любезен, и если у нас и вышло однажды маленькое недоразумение насчет обеда у кедива, то оно на другой же день объяснилось, и вообще было так неважно, что я удивляюсь даже тому, что нашлись люди, которые хотели придать ему значение, доведя его до сведения Вашего Превосходительства. Кедив очень доволен орденом Св. Александра Невского, который ему выхлопотал великий князь.

Муромцева дала концерт в Александрии и будет играть у кедива 14-го/26-го января, я употребил все старания, чтоб быть приятным и полезным protégée[245] Вашей и супруги Вашей: в Александрии она выручила четыре тысячи франков, вице-король же даст ей две тысячи франков за десятиминутное исполнение концерта Мендельсона.

Саволан был представлен кедиву г-ном Беккером; со смертью Лавизона мне очень трудно сделать что-нибудь для такого рода людей, как Саволан, который хорошо известен вице-королю и во всем Египте по делу его с Хелми-пашой[246].

Шестнадцатого января назначена свадьба наследника, и затем в продолжение месяца мы будем пировать почти ежедневно: свадьбы, балы, обеды, концерты, скачки и парадные спектакли, – вот что нас ожидает.

Засвидетельствуйте мое почтение супруге Вашей и княгине Голицыной. Жена моя Вам очень кланяется.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

И. Лекс

Александрия

9/21 января 1873 г.

Многоуважаемый Николай Павлович.